Врата в бессознательное: Набоков плюс - [6]

— лепет ребенка; ск — треск дерева в камине; у — гуление младенца; с — треск дерева в камине; а — крик младенца; ть — ребенок бьет ладошкой по мягкому; би — игрушечная машинка (клаксон) бибикает; ть — ребенок бьет ладошкой по мягкому; иа — зевок собаки; би — игрушечная машинка (клаксон) бибикает; ж — жужжит какая-то заводная игрушка; а — крик младенца; ть — ребенок бьет ладошкой по мягкому; ни — лепет младенца; ха — выдох собаки; дитидети — ходики; ваф — мягкий лай большой собаки; рик — чириканье канарейки (щегла); угу — гуление; лйа — кукла-неваляшка с нотой «ля»; ть — ребенок бьет ладошкой по мягкому; ваф — мягкий лай большой собаки; рики — чириканье канарейки (щегла); ра — скребущий звук как по ребристой или сетчатой металлической поверхности кроватки или скрип дверцы (ребенок, вероятно, старший, что-то взял и проводит им вдоль кровати или дверцей скрипит), зб — младенец — в ответ — хлопает по звенящей сетке кроватки; ой — «Ой!» — реплика взрослого; н — лепет; ик — икание (кого: собаки или младенца? Скорее младенца); ваф — мягкий лай большой собаки; рики — чириканье канарейки (щегла); зл — звон ошейника собаки (собака подошла), а — 1 крик младенца; дей — музыкальная игрушка типа ксилофона или подвешенная на кроватке; ваф — мягкий лай большой собаки; рики — чириканье канарейки (щегла); у — младенец гулит; ж — жужжит какая-то заводная игрушка; а — крик младенца; с — треск дерева в камине; ны — ребенок хныкает или лепечет; й — взвизгивание младенца, б — глухой звук, выхаркивание собаки; ар — рычание собаки, ма — «Ма!» — лепет, а не призыв ребенка еще, но взрослые приписывают этот смысл; лей — звяканье (колокольчика на кроватке, к которой подошла мать?).

Кольцевой характер затекста: с призыва матери начинается и призывом же матери заканчивается.

Сюжет довольно прост: с прогулки пришла домашняя большая собака, вошла в комнату, где младенец в манеже активно общается с родителями и братом (сестрой). Когда собака подала голос, на нее шикнули (хотя глуховатое «Ваф» собаки не вызывает реакция людей — ни младенца, ни взрослых). В комнате уютно: чирикает канарейка, отбивают так ходики, трещат поленья в камине. Младенец лепечет и гулит, а иногда заходится счастливым повизгиванием. Семейный рай.

Уточним возраст ребенка. Описанная в этом слое затекста речевая активность присуща вполне определенному периоду онтогенеза. Точность датировки — 1–2 месяца! (Если иметь в виду нормально развивающегося ребенка).

Когда Корней Иванович писал этот текст, у него уже был опыт наблюдений за младенчеством своих четверых детей. И предполагаемый нами возраст — 7–8 месяцев от роду — детям Чуковского было либо зимой (мальчикам Коле и Бобу), либо осенью (девочкам Лиде и Муре), т. е. в то время, когда камин (или печка) затоплены, а окно закрыто от холодного северного (финского или петроградского) ветра.

Героем этого отрывка является, однозначно, не старший ребенок Коля; возможно, средние по возрасту дети — Лида или Боб. Тогда действия старшего ребенка (игра с кроватной сеткой) вполне адекватны трех-шести летнему возрасту. И действие в этом случае происходит не в городе Петрограде (младенчество первенца), а в финской дачной Куоккале (младенчество остальных детей).

Но если исходить из степени привязанности Чуковского к своим детям, то побеждает фаворитка Мура (спонтанные приступы плохого настроения Корнея Ивановича могли относиться «к первенцу Коле, и к Лиде, и, реже, к Бобе, и только к младшей, к Муре — никогда» [155]).

Перед нами ни больше, ни меньше, как энциклопедия младенческой речи. 7–8 месяцев — самый интересный для Чуковского возраст: уже налицо сложные, богатые звуки (лепет появляется в 6–7 месяцев), развитая интеллектуальная (исследовательская) деятельность. Имеется и совместная деятельность детей (старший ребенок вовлекает в предметную деятельность младшего). Вспомним: малыш в ответ на звонкое игровое и предметное действие брата или сестры (когда металлическим предметом провели вдоль ребристой или ячеистой кроватки) сам на радостях стал трясти свою кроватку (она как бы превратилась в общую большую игрушку), на что тут же среагировали мать или отец.

Почему более старший возраст не так интересен детскому поэту? Там обеднение звуков, кольцевые, повторяющие действия-игры с игрушками и бытовыми предметами и, главное, меньше эмоционального общения?

Как обрабатывать фонограмму? Поскольку наша цель — выявление характера реагирования ребенка на стимулы, введем в качестве инструмента анализа баллы за активность младенца — от 0,5 до 3 (при анализе взаимодействий учитывается реакция ребенка на последний звук): 0,5 балла присуждается реакциям на звуки, раздающиеся от двух почти одновременных стимулов (например, мать протягивает игрушку ребенку и говорит при этом: «На!»); 1 балл — один ответ на один стимул: спокойная активность (уже освоенный вид разговора — гуление и крик); 2 балла — средняя активность, новый вид разговора — лепет; 3 балла — высшая активность, аффект (визг восторга; шлепанье ладошкой).

Всего в этом отрывке-зачине 57 звуковых стимула и 31 речевая реакция ребенка на них. Самое большое количество стимулов (26,3 %) — это наиболее развивающие в этом возрасте обращения взрослых к младенцу, опосредованные игрушками. Таким образом, стимульная среда максимально насыщена развивающими звуками и разнообразна.