Врата скорби. Часть 2 - [89]

– Хорошо платил этот герр Штайнер? – машинально задал следующий вопрос капитан

– Хорошо, не обманывал, отец даже его в поместье звал, в гости…

Подошел один из скаутов

– Сэр, лошади напоены.

– По коням. Направление… северо-северо-восток. Уходим с дороги. Выслать вперед усиленный дозор, удаление в полмили. Быть готовым к бою, передайте по цепи – у врага могут быть винтовки и пулемет. При контакте – обстрелять и сразу отход.

– Есть, сэр…

– И… возьми пацана в седло. У тебя лошадь хорошая…

К утру – они атаковали позиции импи…

Капитан Харрис разделил свой отряд на две неравные группы – головной дозор и основные силы. Головной дозор – к утру наткнулся на осаждающих переселенцев в скалах импи, нанес удар в спину – но как только импи начали разворачиваться, выделяя колонну для атаки нового противника – их было, по меньшей мере, десяток на одного белого – скауты сыграли отступление и растворились в предрассветной ночной черноте. Импи – уже не могли атаковать держащихся из последних сил переселенцев, часть из них – начала строить полевой лагерь с выставленными наружу кольями против атак кавалерии – а часть решила, что с них хватит. Такое часто бывает – при превосходстве сил властей мятеж прекращался как бы сам собой, оружие зарывалось в землю, раненых выхаживали в отдаленных краалях, практически никогда не удавалось установить, кто конкретно участвовал в мятеже, а кто – нет. Когда удавалось – мятежников конечно вешали, но чаще всего – не удавалось. А правосудие – требовало установить вину конкретных людей и даже белые – подчинялись выдуманным им законам. Как бы ни трубила уже тогда прикормленная пресса о творящихся на британских землях жестокостях… это тебе не германцы, которые разгоняли мятежи штурмовиками.

С первыми лучами солнца британцы, подгадав так, чтобы оно светило в лицо матабелам, мешая целиться – конной лавой атаковали лагерь…

Роберт помнил каждую деталь этой кавалерийской атаки. Скауты – дали залп из своих коротких карабинов, гранатометчики из гранатометов, а потом, сблизившись с полевым укреплением импи, перешли на револьверы и пистолеты. У каждого скаута – было по два пистолета или револьвера, но некоторые носили до шести в кожаных перевязях на груди – заранее снаряженных, чтобы не терять время. На короткой дистанции – скорострельное и разворотистое оружие было в разы эффективнее неуклюжих, перезаряжаемых ручным затвором Маузеров – а ведь у скаутов были и пулеметы. Огромный конь – нес их к затянутому дымом, наскоро сооруженному ненадежному полевому укреплению, казалось, что конь летит над землей по воздуху. Воздух был наполнен грохотом и пороховым дымом, отрывисто гремел Маузер, посылая во врага пулю за пулей. У самого укрепления – скауты без команды разделились, обскакивая его справа, Роберт запомнил распяленное в крике, залитое кровью лицо матабельского индуны – военного командира, которого можно опознать по прицепленным к поясу бычьим хвостам. И кто-то из скаутов, видимо уже раненый не смог повернуть коня, и тот на полном скаку врезался грудью в обожженные колья, конь и его всадник полетели на землю, избиваемые копьями и боевыми дубинками. А потом – вдруг все закончилось, только тяжело хрипел едва не загнанный конь, да во рту было солоно от закушенной в кровь губы…

Из поселенцев спаслись немногие…

Скауты – пробирались по горным тропинкам, искали тех, кто выжил, пытались оказать помощь. Среди них был и Роберт, он впитывал в себя все, что видел – кровь, кровь, кровь… кровь на камнях, кровь на земле, кровь на раскиданных среди валунов телах, и матабельских, и белых. Кровь застывшая, медленно текущая, сворачивающаяся…

Оцепеневший от ужаса разум холодно фиксировал происходящее. Белокурая девочка… лежит под матабельским воином, которого кто-то прикончил выстрелом в спину… нет, он не изнасиловал ее, просто не успел. Схватил, решил, что с него на сегодня достаточно и потащил в лагерь. Кто-то выстрелил – и пуля сразила их обоих. Может случайно. А может – и нет.

Тела, густо лежащие перед пулеметной позицией, оборудованной между двумя удобно стоящими валунами. Озверевшие импи, забыв про данное им огнестрельное оружие – лезли вперед с ножами и короткими копьями. Роберт слушал работников – матабелов, потому что понимал их язык: они рассказывали про великие битвы, столь великие, что телам не хватало места на земле, и они лежали друг на друге. Тут тоже самое – выпив просяного пива и обкурившись бума матабелы упорно лезли на пулемет и тела – лежали на земле грудой, скошенные пулеметным огнем. Потом – патроны кончились, и они забили до смерти пулеметчика.

Тело ребенка… кто-то из матабелов схватил его, но потом видимо нашел себе добычу получше. И чтобы ребенок не занимал руки – с размаху ударил его головой об валун, а потом бросил. Дальше лежали тела матабелов… наверное, это был один из них. А может – и нет…

Целая семья, изрубленная короткими боевыми копьями, больше похожими на гибрид копья, ножа и лопаты. Кровавое месиво…

А вот и его семья…

Отец – лежит на спине, откинувшись навзничь, скрючившиеся пальцы цепко держат двуствольное ружье – он отбивался до конца. В распяленном в крике рте – озерцо крови.