Врата скорби. Часть 2 - [54]

В лесу – разгоралось пламя…

Зайнулла – остался жив лишь потому, что он шел от блиндажа, и его просто не было на месте, когда начался налет. Из леса – ничего не было видно, услышав визжащий звук, они попадали на землю, стараясь забиться за стволы упавших деревьев, и в промоины. Самолеты – атаковали лес, атаковали поселок, поливая его огнем – а они вжимались в землю, не смея пошевелиться, молили Аллаха. У них не было ни таких самолетов, ни таких бомб – и сделать они ничего не могли.

Самолеты атаковали долго, лес дрожал от разрывов. Где-то – со стоном рухнуло дерево, потом – потянуло жаром – пожар! Лесной пожар – самое страшное. Чеченцы любят ходить в лес, собирают орехи, черемшу. Люди – проклянут тех, из-за кого подожгли лес.

Какой-то самолет отклонился от курса – и нанес удар почти что по ним. Его визжащие от ярости пушки – выстреливали несколько снарядов в секунду, Зайнулла – чувствовал, как дрожала земля, а один раз – удар пришелся по стволу дерева, а которым он укрылся. Ствол – подбросило от разрыва – но подгнившее дерево приняло удар на себя. Зайнулла пересохшим ртом пытался читать молитвы – но сбивался, и потом – просто твердил. Аллаху Акбар. Аллаху Акбар. Аллаху Акбар.

Аллаху Акбар…

Наконец, самолеты исчезли – они не могли долго находиться в воздухе, они прилетали, делали свое дело и улетали. Лес был разгромлен, все было в дыму, молодой орешник в нескольких местах срезан, как громадным ножом, на земле – небольшие воронки от разрывов снарядов. Мины упали дальше – и там тебе разгорался пожар…

И идти туда – смысла не было никакого…

Зайнуллу медленно поднялся с земли, огляделся – он был бесстрашен, этот сын неприветливых чеченских ущелий – но тут, он мог поклясться, что со спины – за ним кто-то наблюдает. Кто-то, чей взгляд нахмурен и суров.

– Все целы…

Кто-то поднимался. Кто-то не мог. Кто-то вскрикивал: О, Аллах! О, Аллах! – визгливо и страшно, и это било по нервам…

Зайнулла пошел на крики…

Два брата – Рахман и Мансур – были близнецами и им – было по восемнадцать лет. Точнее – это Мансуру было восемнадцать лет, а Рахману уже нисколько не было. Они не нашли ни ложбинки, ни промоинки, ни ствола дерева – и были вынуждены просто залечь на земле. Пушечный снаряд – разорвался между ними, и Рахмана разорвало пополам, а Мансуру оторвало ногу и разорвало живот. И теперь он катался по земле рядом с разорванным братом, зажимая обрубок ноги и не замечая, что катается на собственных кишках. Чеченцы молча смотрели.

Зайнулла – посмотрел на тех, кого он вел – и кто не смел теперь поднять глаза. Затем – достал пистолет, прицелился, отвернулся – и выстрелил. Пистолет глухо грохнул – и Мансур прекратил кричать, отправившись к Аллаху.

– Кто еще? – спросил он

– Еще Умар… – сказал кто-то.

Зайнулла посмотрел вперед – там разгоралось пламя, ветер – нес его в их сторону, все уже заволакивало дымом.

– Идем к блиндажу – решил он

До блиндажа – дым пока не доставал, просто пахло дымом. А может, пахло дымом от них от самих. Зайнулла заметил, что у блиндажа нет ни Исы ни Рамазана и подал сигнал опасности. Чеченцы моментально рассыпались по знакомому лесу, взяв на прицел все возможные направления стрельбы. Все-таки англичанин – немало чему их научил.

– Иса! Рамазан! – позвал Зайнулла, спрятавшись за деревом, чтобы не выстрелили на звук – хьо мичахъ ву?

Лес – не отвечал. Зайнулла пошел вперед, держа пистолет наготове. Прочитал следы, осторожно пошел в блиндаж.

В блиндаже – полный разгром, части снаряжения нет, винтовки, которая висела на стене – нет, рация – искорежена и порублена топором. Иса и Рамазан – лежали рядом друг с другом на нарах – и из-под них на пол натекло уже достаточно крови. Она сливалась под нарами в одну большую багровую лужу на полу – и в ней застряла, безуспешно пытаясь высвободиться, муха…

Зайнулла сел на пол и, обратив лицо вверх, глухо как волк завыл.

В блиндаж – входили другие воины Аллаха. Один из них – осторожно прошел мимо амира, сунулся к телам – их надо было вынести, чтобы похоронить до заката. Он пошевелил одно тело, попытался тащить. С глухим стуком – на пол упали две зажатые между телами осколочные гранаты…

Аллах Акбар.

Молодой князь Шаховской много не знал. Уезжая в положенный курсантам отпуск, свой первый курсантский отпуск – он не знал о том, что в Австро-Венгрии вот-вот полыхнет война. Что Киевский военный округ приведет в состояние повышенной боеготовности, что отменены все отпуска для личного состава, а офицерам предписано вернуться к местам службы. Не знал он и о том, что японская военщина – именно в этот день устроит провокацию на границе Желтороссии, которая вполне могла привести к третьей войне между Японией и Россией, а потом – между Японией, Англией, Австро-Венгрией – и Россией с Германией. К новой мировой войне. Он не знал, что британские авианосцы вышли из Гибралтара, имея на борту секретный пакет с приказом на прорыв в Черное море.

Но ничего не случилось.

Император Австро-Венгрии не выдержал и сдался. Русский монарх предложил неплохое, в общем то для Австро-Венгрии решение – забрать всех сербов, какие только пожелают уехать. Всех, сколько бы их ни было – а землю оставить себе. Неплохое предложение – особенно если учесть, что альтернативой, скорее всего, была бы бомбежка Вены в первый же день войны. Император подумал – и решил, что лучшего предложения он не получит…