Врата - [125]

У Ларви замерло сердце. „Что это значит, Вэн? Откуда ты знаешь, что они не попытаются нас схватить?“

Изображение снова выровнялось; Древний, сорвавший ее, протягивал другому. Вэн взглянул на экран и сказал: „Я вам уже говорил; они почти никогда не заходят в голубые коридоры. И никогда в красные. И им незачем ходить в зеленые. Там ничего не работает: ни пищевые краны, ни водяные. Они почти всегда остаются в золотой части. Иногда только, если съедают там все фруктоягоды и хотят еще“.

Звуковая система монитора донесла мяукающий звук, изображение снова повернулось. На мгновение показалось лицо одной из самок: она сосала палец. Потом протянула руку к камере. Камера повернулась, и экран погас. „Пол! Что они сделали?“ — спросила Ларви.

— Наверно, сломали ее, — ответил он, пытаясь восстановить изображение. — Вопрос в том, что делать нам. Не достаточно ли с нас? Не пора ли возвращаться домой?

И Ларви думала об этом. Все думали. Но как бы они ни допрашивали Вэна, мальчик упрямо отвечал, что никакой опасности нет. Древние никогда не беспокоили его в красных коридорах. Он никогда не видел их в зеленых, хотя, надо признать, сам редко бывал там. Редко — в синих. И да, конечно, они знают о присутствии людей; Мертвецы рассказали ему, что у Древних есть машины, которые слушают и смотрят, и эти машины действуют. Просто Древним все безразлично. „Если мы не будем ходить в золотые, они нас не тронут, — уверенно сказал он. — Конечно, если не выйдут оттуда“.

— Вэн, — огрызнулся Пол, — не могу тебе сказать, какую уверенность ты в меня вселил.

Но, казалось, Вэн прав в своей оценке. „Я часто хожу в золотые коридоры для забавы, — хвастал он. — И за книгами. И меня никогда не могли поймать“.

— А что, если хичи захотят книг или забавы? — спросил Пол.

— Книги! Что они с ними будут делать? За фруктоягодами, может быть. Иногда они приходят с машинами. Крошечный Джим говорит, что они чинят то, что выходит из строя. Но не всегда. И машины работают плохо. К тому же их можно услышать издалека.

Все некоторое время сидели молча, глядя друг на друга. Потом Ларви сказала: „Вот что я думаю. Дадим себе неделю. Не стоит слишком испытывать счастье. У нас осталось — Пол, я права? — пять камер. Разместим их здесь, свяжем с монитором и оставим. Если постараемся, может, удастся так их замаскировать, что хичи не увидят. Мы исследуем красные коридоры, потому что они безопасны, а также синие и зеленые, сколько сможем. Соберем образцы. Заснимем все… мне бы хотелось взглянуть на эти ремонтные механизмы. А когда сделаем все, что сможем, посмотрим, сколько у нас останется времени. И тогда примем решение, идти ли в золотые коридоры“.

— Но не позже чем через неделю. С этого дня, — повторил Пол. Он не настаивал. Просто хотел выяснить, правильно ли он понял.

— Не позже, — подтвердила Ларви, Джанин и Вэн кивнули.

Но сорок восемь часов спустя они все равно оказались в золотом районе.

Они решили сменить сломанную камеру и потому все вчетвером прошли к тому перекрестку, где рос куст фруктоягод, теперь лишенный спелых плодов. Вэн шел первым, держа за руку Джанин. Она отняла руку и наклонилась к сломанной камере. „Они ее разломали на куски, — с удивлением сказала она. — Ты нам не говорил, что они такие сильные, Вэн. Посмотри, это кровь?“

Пол выхватил у нее камеру, поворачивал, рассматривая засохшую корку на краю. „Похоже, они пытались ее открыть, — сказал он. — Не думаю, чтобы я так мог голыми руками. У него скользнула рука, и он порезался“.

— О, да, — с отсутствующим видом пропищал Вэн, — они очень сильны. — Он не обращал внимания на камеру. Всматривался в длинный золотой коридор, принюхивался, прислушивался к отдаленным звукам.

— Я нервничаю из-за тебя, — сказала Ларви. — Ты что-нибудь слышишь?

Вэн раздраженно пожал плечами. „Сначала чувствуешь их запах, а потом слышишь. Но я ничего не чувствую. Их поблизости нет. И я не боюсь! Я часто прихожу сюда за книгами или смотрю, что они делают“.

— Неужели? — спросила Джанин. Она взяла у Пола разбитую камеру, а тот начал искать куда бы спрятать новую. Особых возможностей для этого не было; внутреннее пространство всех помещений хичи почти голое.

Вэн ощетинился. „Я ходил в этот коридор так далеко, как вам отсюда видно! — хвастал он. — Вон там, дальше, место, где книги. Видите? А некоторые книги в коридоре“.

Ларви посмотрела, но не поняла, что имел в виду Вэн. В нескольких десятках метров от них лежала груда блестящего мусора, но никаких книг. Пол, вытаскивая липкую ленту, чтобы повыше прикрепить камеру, заметил: Я видел твои книги. „Моби Дик“, „Приключения Дон Кихота“. Зачем они хичи?»

Вэн негодующе пропищал: «Ты глуп, Пол. Их мне дали Мертвецы, это не настоящие книги. Вон там настоящие».

Джанин с любопытством посмотрела на него и сделала несколько шагов по коридору. «Это не книги», — бросила она через плечо.

— Конечно, книги! Я ведь уже сказал!

— Нет, не книги. Пойдем посмотрим. — Ларви раскрыла рот, собираясь окликнуть ее, но передумала и пошла следом. Коридор был пуст, и Вэн не казался слишком настороженным. На полпути к куче мусора она увидела, что это такое, и быстро догнала Джанин, чтобы поднять одну штуку.