Врата «Грейвз» - [51]

– Но ведь теория о раздвоении личности чересчур отвлеченна, не так ли? – спросил я.

– Многие неврологи начинают признавать, что в ней что-то есть, – ответил Конан Дойл.

– И также многие спиритисты, – добавил я.

– И они. Но тот факт, что кто-то верит в то, во что вы не верите, не означает, что он ошибается, – добавила Адриана. – И также не опровергает других идей, в которые он верит. – Она энергично кивнула в сторону сэра Артура.

Он нагнулся к ней, по-отечески похлопал ее по руке и сказал;

– Совершенно верно, дорогая. Спасибо.

Принесли ужин, и минут пять мы ели молча. Потом Адриана продолжила:

– Джентльмены, но какое это отношение имеет к письму? Вы не забыли, кстати, что завтра Хелен Уикем собираются повесить, а так никто и не вмешался в это?

– Может быть, помощь ей и не входила в их планы, – предположил я.

– Тогда зачем было заставлять меня посылать кого-то на встречу с ней? – спросил сэр Артур.

– Неизвестно. Может, она знает, где спрятаны деньги. В любом случае я думаю, что Адриана права: что-то, что должно было случиться, не случилось.

– И это все как-то связано с «Мортон Грейвз», – сказала Адриана.

– И с доктором Гассманом, – сказал Конан Дойл.

– Нет, – возразила она. – Вспомните, что Лиза Анатоль не могла знать ни доктора Гассмана, ни Мэри Хопсон.

– Это так, но вы сказали, что она не могла знать и Хелен Уикем. И все же Лиза входит в список лиц, кого мы могли отвезти к Хелен, – сказал я.

– Роберт Стэнтон тоже не знал Гассмана, – сказала Адриана.

– А вот доктор Таунби так или иначе знал их всех, – сказал Конан Дойл. – И он обналичил состояние Гассмана.

– Однако же письмо было написано доктором Гассманом, – добавила Адриана, в недоумении качая головой.

– Не совсем. Таунби унаследовал многое из имущества Гассмана. Он мог многое узнать об этом человеке, – сказал я.

– Итак, Чарльз, попробуйте воспроизвести целиком картину происходящего. Дайте мне почву для возражений. Что, по-вашему, происходит?

Помолчав немного и отхлебнув пива, я начал:

– Версия номер один. Таунби заперт в «Мортон Грейвз». Он каким-то образом заручился доверием доктора Гассмана и унаследовал основную часть его состояния. Он решает заняться той же профессией, что и Гассман, – возможно, потому, что в «Мортон Грейвз» хранится нечто, что ему нужно, но что он еще не нашел. По каким-то причинам все состояние нужно ему наличными. Потом напряжение пагубно сказывается на нем, и с ним случается припадок. Больница пользуется возможностью запереть его. Они хотят получить деньги и не собираются отпускать его, пока не получат их.

– И как же в игру вступает Хелен Уикем? – спросила Адриана.

– Хелен Уикем знает что-то, что нужно Таунби, но она должна умереть. Каким-то образом он убеждает троих знакомых пойти и выведать у нее необходимую ему информацию. Это может сделать любой из них, но у них нет доступа в тюрьму. Таким образом, в игру включается сэр Артур. Таунби знает достаточно об отце сэра Артура из записок доктора Гассмана или других источников, и ему хватает этого, чтобы заставить сэра Артура помочь. Но то, что должно случиться в Холлоуэй, не случается. Таунби оставил эту затею, мы топчемся здесь в тупике.

Я замолчал и стал ждать реакции. Мне пришлось прождать минуту, пока она воспоследовала.

– Швейцарский сыр, Чарльз. Он такой ломкий, и в нем много дырок. – Адриана рассеянно повертела в руках солонку и продолжила: – Во-первых, Таунби не стал бы утруждать себя и становиться врачом, когда разбогател. Он даже заплатил «Мортон Грейвз», чтобы его приняли. Во-вторых, если бы он знал, где деньги, он бы нанял хорошего адвоката вроде Фредди и в мгновение оказался бы на свободе. – Она помедлила и отпила вина. – Как у меня пока получается?

– Неплохо, – признал я. – Если честно, то очень неплохо.

– А у меня есть возражение и получше, – сказал Конан Дойл.

– Можно его услышать? – сказал я.

– Оно касается конца пути, Чарли, но только вашего пути через парк.

Я кивнул:

– Они все ходят к «Мортон Грейвз». Я это понимаю. Вероятно, окна палаты Таунби выходят в парк.

Адриана медленно облизала губы и покачала головой. На ее лице было написано, что я безнадежен.

– Крыло Таунби и сад за забором находятся в северной части больницы. А Ричмонд-парк – на юге. Что скажете на это?

– Что сэр Артур нанял не того детектива, – сказал я, улыбнувшись Конан Дойлу.

– Но в качестве компенсации он получил меня.

Конан Дойл с восхищением посмотрел на нее:

– Без сомнения, удачное приобретение, но я не уверен, осталось ли нам что расследовать, если только мне не пришлют еще одну записку. Хелен Уикем скоро умрет, и этим все закончится.

Адриана сказала:

– Не знаю, как вы, Чарли, но я не могу оставить сейчас это расследование, даже если сэр Артур с ним покончил. – Она повернулась к Конан Дойлу. – У вас же еще есть письмо от того, который представляется призраком. – Она допила вино. – Вы не подвезете меня домой, Чарли?

Конан Дойл посмотрел на входную дверь паба:

– Если за вами следили, Адриана, полагаю, мне лучше выйти через черный ход. Я все еще стараюсь избежать прямой связи с этой историей. Кое-кто. может о многом догадаться.

– А мы, к сожалению, не можем, – тихо сказал я, пока Конан Дойл вставал из-за стола.