Врата «Грейвз» - [122]

В беспросветной холодной ночи я сидел на прошлогодней листве рядом с наполовину закопанной могилой и плакал. Я никогда в жизни не чувствовал себя таким одиноким. Потом, совсем закоченев, я доделал дело и побрел к дому.

Я проспал у камина до рассвета. На то, чтобы устранить следы побоища, ушло целое утро. Чувствуя себя немного лучше, чем прошлой ночью, я вернулся к могиле и обнаружил, что в темноте кое-что упустил из виду. Еще час работы со мхом, листьями, камнями и мусором скрыл признаки могилы. Когда я закончил, я отслужил еще одну самодельную мессу по Алисе.

Отдохнув, я снял массивный засов, который установил на дверь. В сарае я нашел банку шпаклевки, замазал глазок на двери и покрасил ее. Я нашел вход на чердак, залез туда и спрятал дневник Гассмана и люгер. Потом вино, потом еще одна ночь, в течение которой меня мучили кошмары о пустыне и плачущей женщине. На следующий день я убивал время прогулками, пытаясь утомить себя настолько, чтобы спать без снов. Мне хотелось вернуться за свой рабочий стол в Ассошиэйтед Пресс, к привычным делам. Я почти убедил себя в том, что эта история не надолго сохранится у меня в памяти. Однако следующая ночь оказалась не лучше предыдущей.

Незадолго до полудня на третий день после стрельбы на дорожку свернула Адриана на «моррис-оксфорде», который выглядел новее моего и был другого цвета. Я вышел на крыльцо и смотрел, как она грациозно идет к дому.

– Доброе утро, Чарльз, – сказала она любезно, почти жизнерадостно. – Как вы себя чувствуете?

– Гораздо здоровее. Почти хорошо.

– А здесь все?… – спросила она, подходя ко мне.

На ней был прекрасный серый шерстяной костюм.

Меня потрясло, что она надела нитку жемчуга.

– Все закончено. Никто никогда не заметит, что мы здесь были.

– Только не думаю, что мы сами забудем, что когда-то здесь были, – сказала Адриана.

Она прошла мимо меня к дому, но остановилась, потому что подъехал «бентли», принадлежавший Фредди. Я увидел, что в нем сидит Конан Дойл.

– Вы сказали ему?

Она повела меня в домик.

– Что Алиса умерла, – ответила она. – И не более того. Он знает, что мы ждали ее смерти. Я сказала ему, что мы уверены, что Гассман исчез навсегда. – Она не много рассеянно оглядела комнату.

– Он знает, что я зарыл ее тело здесь?

– Да, и он согласился, что выбора не было. Она повернулась ко мне и подождала, пока он войдет в комнату. – Боюсь, у него для вас неважные вести, Чарли.

Я пошевелил почти прогоревшие дрова в камине, а потом ответил:

– Полагаю, мне лучше их услышать сразу.

– Полиция серьезно разыскивает вас. Конан Дойл сел позади меня, пока я продолжал возиться с углями. – Вас ищут для допроса по делу о покушении на вашу жизнь, бегстве из больницы и осквернении могилы. Вас также хотят допросить по поводу убийства Мэри Хопсон. Полицейские обнаружили, что вы по меньшей мере дважды посещали мастерскую Стэнтона, – устало перечислял сэр Артур. – Затем, ваше поведение после похорон… Ситуация весьма неприятная.

– Надеюсь, ничто не указывает на кого-то из вас?

– Нет, – ответила за него Адриана.

– Откуда вы об этом узнали?

– Я вчера позвонила главному инспектору, чтобы навести справки, – ответила Адриана. – Он задавал много вопросов относительно того, насколько близко я и Фредди были знакомы с вами. Задавал вопросы о том, почему я представила вас доктору Доддсу как своего поверенного. Я призналась и сказала, что вы проверяли слухи о каких-то пропавших деньгах и попросили меня помочь вам попасть в больницу «Мортон Грейвз». Затем он отпустил какое-то пренебрежительное замечание об американцах, я его слегка поддержала, и тогда он мне все выложил. Вы для него являетесь загадкой. Он думает, вы прячетесь в Лондоне. Я получила инструкцию следить за вами. Ваш «моррис» конфискован. Они действительно взялись за вас, Чарльз.

– Да, это вряд ли поспособствует моей карьере – мрачно сказал я. – Интересно, как много из этого известно в Пресс. Мне так хочется вернуться на работу.

Ее глаза наполнились слезами, и она открыла сумочку в поисках платка.

– У вас больше нет карьеры, мой мальчик, – прервал сэр Артур, – во всяком случае в Пресс. Их человек в Лондонском управлении полиции, я полагаю, знает о расследовании гораздо больше, чем мы. Я спрашивал друга-журналиста не получал ли он о вас каких-либо известий, – дескать, хочу знать, что с вами стало. Он сказал, что слышал, что вы конченый человек. По крайней мере для Ассошиэйтед Пресс. Они думают, вы скрываетесь от правосудия. Я не мог сказать им, что на самом деле вы ловили привидение. Мне ужасно жаль. Если бы я не… – Он оборвал речь и поморщился.

Я молча сидел и смотрел на огонь, обдумывая, что же мне делать. Я делал карьеру в Англии более семи лет. И вот ее нет.

Адриана прервала молчание, и я посмотрел на ее залитое слезами лицо.

– Вы должны взять эту машину, Чарльз. И еще есть деньги, которые были у Хопсон, их хватит надолго, – сказала она – Хотя, конечно, это не будет продолжаться годы, но пока вам придется держаться в тени. Я привезла вам из них триста фунтов. Пока вся история не уляжется, вы должны хорошенько затаиться.

– Но не здесь. Вы же это хотите сказать?