Враг рода человеческого - [155]

Время шло, и хотя часы стояли, казалось, что было слышно, как проносятся мимо секунды, сменяя друг друга. Срок, о котором говорил Адриан, должно быть, уже давно истек. Вероятно, они опоздали. Возможно, Салид со своими спутниками уже добрались до цели, и события, которые хотел остановить Адриан, давно начались.

Раздался тихий зуммер. Адриан поспешно вынул из кармана маленькое переговорное устройство и включил его. Послушав несколько мгновений, он сказал:

— Все в порядке. Приступайте к началу операции.

— Они уже здесь? — спросил Кеннели.

— Они на подходе, — ответил Адриан и кивнул на винтовку, лежавшую на коленях Кеннели. — Приготовьтесь. У вас будет мало времени.

У него была масса времени. Кеннели был отличным стрелком. Он знал, что ему не составит труда уложить из летящего вертолета человека, тем более что он был вооружен прекрасной полуавтоматической винтовкой. Хотя, с другой стороны, Кеннели не мог забыть слов, сказанных ему призраком Смита: “Салид — это человек, который будет тебя судить”. Кеннели знал, что не убьет Салида. Наоборот, Салид убьет его самого. Ведь именно об этом сказал призрак.

Но несмотря на это, он встал, подошел к дверце кабины и распахнул ее. Вверху вращались лопасти, и вся машина слегка подпрыгивала. Вертолет начал набирать высоту, но у Кеннели не было чувства, что он находится в летательном аппарате. Скорее, ему казалось, что это земля летит куда-то вниз, в пропасть, в которой исчезает и тень сожженного монастыря. Кеннели медленно опустился на правое колено, уперся локтем в бедро и вскинул винтовку на плечо.

— Я молюсь за вас, — сказал Адриан. Эти слова были верхом бессмыслицы, однако они подействовали на Кеннели успокаивающе. Все в этой истории было поставлено с ног на голову и превращалось в свою противоположность. Убежденный атеист Кеннели внезапно стал воином последней библейской битвы. Позже — если это “позже” для него наступит — он от души посмеется над подобной злой шуткой судьбы.

Кеннели включил прибор ночного видения, которым была снабжена оптическая система винтовки, и прижал левый глаз к прицелу. Вертолет тем временем, развернувшись в воздухе на девяносто градусов, поднялся в воздух. Сверху была хорошо видна опушка леса Сквозь прицел заснеженный лес казался Кеннели зеленоватым и представлял собой фантастическую картину. Он прекрасно видел три человеческие фигуры, двигавшиеся по тропе, бегущей через лес. Казалось, что они были совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки.

— Вперед! — воскликнул Кеннели.

Адриан, должно быть, передал дальше его команду, или пилот слышал все их разговоры и сам понял, как нужно действовать. Одним словом, вертолет рванулся по направлению к трем бредущим по заснеженной дороге людям, развив при этом невероятную скорость. Кеннели поправил прицел и сместил немного ствол винтовки, он целился в человека, идущего на шаг впереди двух остальных. Он был вооружен, и потому Кеннели принял его за Салида. За человека, который будет его судить. Автомат ожил в его руках, выпустив очередь из десяти или пятнадцати выстрелов. Кеннели хорошо прицелился, но не учел сумасшедшей скорости вертолета, и потому промазал. Пули легли у самых ног Салида, подняв вокруг него фонтан снежной пыли.

Как и ожидал Кеннели, террорист среагировал молниеносно: он мгновенно прыгнул в сторону и, сгруппировавшись в воздухе, упал в снег, откатившись к деревьям. Одновременно Салид взял на изготовку свое оружие, чтобы выстрелить в противника. Кеннели не обратил бы внимания на действия Салида, поскольку палестинец находился в таком положении, из которого практически невозможно попасть в несущийся на полной скорости вертолет, но в последние часы агент пережил слишком много невероятных событий. Кроме того, в его ушах до сих пор звучал голос Смита: “Человек, который будет судить тебя. Человек, который будет судить тебя. Человек, который…”. Эти слова стучали в висках Кеннели так громко, что он в страхе отпрянул, ожидая, что в него вот-вот попадет пуля. Но ничего подобного не произошло.

Вертолет снижался над тремя одинокими фигурами людей, черневшими средь заснеженного леса. Салид лежал в снегу на животе и возился со своей винтовкой, которая, по-видимому, была неисправна. Двое его спутников просто стояли и смотрели на приближающуюся смертоносную машину, не двигаясь. Кеннели выругался про себя. У него оставалось две или три секунды на то, чтобы снова выстрелить. А затем вертолет уже будет далеко, миновав то место, где стояли эти люди. Пилоту понадобится развернуться в воздухе, чтобы подготовиться к новой атаке. А Салид тем временем получит время и возможность подготовиться к ней. Кеннели не стал на этот раз целиться в Салида, он взял на мушку одного из его спутников и спустил курок.

Должно быть, что-то действительно случилось со временем. За долю секунды до того, как раздалась вторая очередь, двигатель вертолета заглох. Машина затряслась в воздухе, и пули вновь прошли мимо своей цели, сбив несколько веток на лесной опушке в метре от человека, в которого стрелял Кеннели. Вертолет, словно пущенный из пращи камень, пролетел по инерции еще какое-то расстояние над головами Салида и его спутников. Кеннели успел лишь снять с плеча свой автомат и обернуться к Адриану. Вертолет в этот момент снова начал подчиняться законам физики и устремился к земле. Адриан закрыл глаза и перекрестился. У него не оставалось времени на то, чтобы сложить руки и помолиться.