Враг народа. Академия красных магов - [94]

— Мнение дисциплинарного комитета тут никого не интересует, — отрезал Влад и вновь обежал глазами остальных. — Ну а гвозди!

— Правилами академии не запрещено, — качнула головой Нина, — использовать немагические предметы во время поединков.

— К тому же ты сам одобрил их перед поединком, — строго заметил Лёня.

— Но так можно что угодно на арену вынести! — возмутился Влад.

— Кто ж виноват, что ты не додумался раньше, — ухмыльнулся Тим напротив.

Сцепив руки на груди, Голицын уже сердито прошелся взглядом по остальным участникам собрания.

— Но это было нечестно!

— Я судил этот поединок, — произнес Марк Островский, спокойно слушавший всю перепалку, — все было честно. Нарушений не было.

На несколько секунд слова будто завязли в окутавшей кабинет тишине.

— Ты так говоришь, — проворчал Влад, — потому что позвал его в Королевство…

— То есть, — Островский медленно повернулся к нему, — ты обвиняешь меня в предвзятости?

— Вы еще подеритесь из-за этого мальчишки, — усмехнулась сидящая аккурат между ними глава Элементаля. — Манеры как из деревни, знаний — ноль, стихия не проявилась. Кроме редкого дара, в нем ничего нет…

— По-моему, мы отошли от темы, — нахмурился Лёня.

— Да обычный пацан, — бросил мастер Могильщиков с дальнего конца стола. — Заканчивайте уже свое собрание!

Снова кабинет ненадолго погрузился в тишину — не самую добрую и не самую дружественную. Большинство присутствующих друг друга откровенно недолюбливали, что сейчас легко читалось на лицах.

— Если доводов больше нет, — первой заговорила Нина, обведя глазами остальных, — то давайте голосовать за поднятый вопрос.

— Я за отмену итогов поединка! — мигом заявил Голицын.

— Против, — небрежно махнул своей лакированной палкой Тим.

Все взгляды машинально убежали в другой конец стола, где сидел мастер Могильщиков.

— Против, — сказал парень с квадратным подбородком. — Хороший был поединок.

— Против, — следом произнесла Анна.

— И я против, — подытожил Марк таким голосом, будто поставил под резолюцией печать.

— Четверо против одного, — обобщила Нина. — Итоги поединка признаются действительными.

— И требуют, — ехидно прищурился Тим, — обязательного исполнения. Уж будь уверен, — болотные глаза царапнули сидящего напротив Голицына, — я как член студсовета за этим прослежу…

— Да это заговор какой-то! — тот гневно треснул рукой по столу. — Я к Звягинцеву пойду!

— Ты, конечно, можешь апеллировать к директору, — невозмутимо заметил Марк, — но на твоем месте я бы не стал позориться…

Стул резко скрипнул. Вскочив, ни на кого не глядя, Голицын быстрым шагом покинул кабинет, яростно хлопнув дверью напоследок.

После занятий и обеда я оставил друзей делать задание по теории магии, а сам направился к ее преподавателю. Правда, найти его кабинет оказалось не так уж легко. Почти все попавшиеся на пути студенты, слыша вопрос, смотрели на меня так, будто я просил указать дорогу до пасти льва, куда в здравом уме никто не ходит. Немного поблуждав по главному корпусу, я наконец нашел его пристанище и постучал в негостеприимно закрытую дверь.

— Входите, — без особо энтузиазма отозвался с той стороны Ковалевский.

Открыв дверь, я перешагнул порог небольшого кабинета, заставленного полками с книгами погуще, чем библиотека. За крепким столом в другом конце сидел в бархатистом кресле хозяин этого места, сливавшийся из-за серости костюма со стеной. Я сделал шаг, и Ковалевский нехотя оторвался от бумаг, которые читал.

— Григорий Николаевич, я к вам по личному вопросу. Можно? — добавил я, вспомнив его слова про вежливость.

Его глаза чуть насмешливо прошлись по мне.

— Присаживайтесь, Александр, — он кивнул на стул с другой стороны стола, куда менее удобный, чем его кресло, видимо, чтобы посетители надолго не задерживались.

Я подошел и сел. Он отодвинул свои бумаги, сложил пальцы в замок и, подперев ими подбородок, внимательно уставился на меня, как бы предлагая начать.

— Я вижу чистую энергию, — сразу выдал я.

А дальше описал ее цвет, форму и то, что наблюдал на недавней практике магического боя — упустив лишь наши не совсем разрешенные тренировки с Генкой на полянке и в недостроенном спортзале. Слушая, мой куратор откинулся на мягкую спинку кресла. По его бесстрастному лицу не удавалось понять, верит он мне или нет. Когда я закончил, еще несколько мгновений в кабинете висела таинственная тишина.

— И как же вы ее видите? — наконец с легкой иронией протянул Ковалевский, все-таки не поверив.

— Глазами, — тем же тоном ответил я.

Его брови дернулись вверх, однако он тут же вернул лицо в норму.

— Сколько у вас уже предупреждений?

— Не считал, — отозвался я.

— А дисциплинарный комитет считает, — невозмутимо заметил Ковалевский. — Будет три, получите наказание. А дальше уже без предупреждений. Так что очень советую выбирать тон.

Было бы здорово, если бы он хоть иногда следовал собственным советам.

— Предположим, — после паузы произнес он, — я вам поверил.

— Я правда ее вижу, — я очень старался не хмуриться. — Какой мне смысл вам врать?

— А вы уверены, — обычно холодные глаза сейчас пытливо рассматривали меня, — что это не иллюзия самому себе? Непроизвольная, который вы сами не отдаете отчет. У менталиста такое вполне возможно от переизбытка сильных эмоций. Нечто похожее на видения… Бывает даже, что видят призраков…