Враг близко - [5]

Полковник отошел к стене и принялся разглядывать клепки на стальной двери. Вернулся Оскар и поставил на табуретку чемоданчик с лязгнувшими инструментами.

— А я и не собирался молчать! — выпалил диверсант, нервно облизнув губы. — Вы со мной откровенны, господин полковник, и я с вами буду откровенен. Мне есть, что сказать. Меня послали в разведку, чтобы я выяснил численность и вооружение базы. Я посадил капсулу за полем ветряков в яме у заброшенной мачты.

Полковник быстро взглянул на Замира, и тот показал глазами, что это правда.

— Я должен был выйти на связь час назад, — продолжал пленный, — но я не вышел. И это значит, что я убит или в плену. Если вы меня заставите что-то передать — моим донесениям уже не поверят. Вам нет никакого смысла меня убивать, потому что сюда движется эскадра, и через два дня эту планету возьмут штурмом. Империи понадобился гадолиниевый рудник.

— Что за эскадра? — спокойно поинтересовался полковник. — Кто ее ведет?

— Это эскадра адмирала Эрнесто Мариануса из шести эсминцев. И с ней — добавочный корпус из двух эсминцев ко-адмирала Санчеса Диего Хуана Мигеля Фернандеса.

— Он врет! — воскликнул Замир и поднял электрохлыст. — Нет никакой эскадры!

— Отставить, — тихо скомандовал ему полковник. — Продолжай, Клаус Бонд.

— Эскадра впервые выйдет на связь с вашей базой завтра к полудню, а через сутки начнет атаку. Вы не успеете вызвать помощь и не сможете дать отпор, полковник. У вас пустая орбита, нет оружия и энергии. Вас бросила ваша Метрополия в этой дыре. Но вы, — теперь парень явно передразнивал полковника, — сможете облегчить нам всем неприятную процедуру, если сдадитесь. У вас есть шанс остаться в живых, хотя обещать не буду. Думайте. У вас есть время до подхода эскадры.

И Клаус Бонд гордо поднял голову.

— Он врет! — снова воскликнул Замир, взмахнув хлыстом.

— А что, — спокойно продолжал полковник, не обращая на Замира никакого внимания, — Эрнесто Марианус все еще входит в изумрудный клан и носит зеленую треуголку?

— Конечно! — кивнул Клаус гордо. — Мы десантники изумрудного клана!

— А этот второй… как ты его назвал? Санчес? Он тоже в клане изумруда?

— Нет. Он из клана тигров.

— И кто он такой? Сколько ему лет?

— Не знаю точно, полковник. Я сам его не видел. Но думаю, тридцать пять — сорок. Говорят, он самый молодой ко-адмирал. Говорят, потерял в боях глаз и имеет личную награду Императора.

Полковник в упор посмотрел на пленника.

— Сколько тигров на двух эсминцах? Сколько зеленых треуголок?

— Зеленых треуголок — двадцать тысяч, — начал бойко Клаус, — Тигров — пять тысяч…

— Замир, вот теперь дай мне хлыст, — тихо попросил полковник, и Клаус осекся. — Клаус Бонд, я с тобой был честен, и ты обещал быть честным. И за каждую твою ложь…

— Я перепутал! — быстро поправился Клаус. — Зеленых треуголок полторы тысячи, тигров — не знаю, они на своих крейсерах живут.

Полковник опустил хлыст.

— Итак, давай проверим, правильно ли я тебя понял, а затем продолжим, — спокойно произнес полковник. — Рудник собирается атаковать эскадра из восьми эсминцев: шесть эсминцев изумрудного клана под командованием старого Эрнесто, и два эсминца «тигров» под командованием некого Санчеса?

— Именно так, — кивнул пленник. — Восемь эсминцев, на каждом по пятьсот роботов-ботов, и по сотне десантных — с пилотом и стрелком.

— И задача — захватить рудник, по возможности не повредив производство и коммуникации?

— Да. У вас нет шансов, полковник.

— Расскажи мне о распорядке в своей казарме, Клаус Бонд.

— Что? — дернулся парень.

— Расскажи мне о распорядке в своей казарме, — повторил полковник. — Во сколько подъем. Во сколько отбой. Какой гимн вы поете на построении. Кого награждали за последнее время, и как. Кого сажали в карцер, и за что.

— Зачем вам всё это? — изумился Клаус Бонд.

— Я военный, — объяснил полковник, — люблю армейские рассказы.

* * *

Сбор в кабинете полковник называл советом, хотя ни с кем не советовался, а лишь отдавал приказы. Пригласил он лишь бригадиров и почему-то Томаша. Все ждали чего-то судьбоносного, но распоряжения полковник раздавал самые будничные, словно ничего не происходило. Хозбригаде велел провести наконец в нижний ангар водопровод и канализацию. Кладовщику приказал выписать новые скатерти для столовой. Адаму, который считался художником, полковник вручил эскиз и велел раскрасить заднюю стену столовой, не жалея красок. А потом вдруг повернулся к Томашу и потребовал сдать нож. Томаш удивился, но сдал. Полковник деловито засунул нож в ящик стола, глянул на часы и неожиданно для всех прочел небольшую пламенную речь, в которой повторял общеизвестные истины — о свободе Метрополии, о подвигах отцов и дедов, о лжи и подлости Империи, о том, что победа всегда будет за Метрополией, потому что за нами правда. А еще о том, что жалкие имперские собаки достойны лишь унижений и насмешек. Что и будет им продемонстрировано через час, когда они выйдут на связь.

— Господин полковник, разрешите вопрос? — спросил Замир. — А если диверсант врет?

— Он не врет, — ответил полковник. — Всегда видно, когда человек врет, а когда нет.

Замир удивленно пошевелил бровями, но промолчал.