«Я снижался, совершая посадку на поверхность Венеры. Тормозные двигатели работали превосходно. Уж не снится ли мне все это? Но вот мой кораблик мягко опустился на дно неглубокой, сильно вытянутой лощины, поросшее ярко-зеленой травой. А минутой позже первый человек, достигший Венеры, вышел из ракеты и осторожно шагнул в сочное луговое пышнотравье».
Кэлгар сделал глубокий вдох — воздух пьянил, как вино. Кислорода, пожалуй, маловато, зато какие свежесть и сладость, какое ласковое тепло! Уж не попал ли он в рай? Кэлгар достал блокнот и записал впечатления. Ведь по возвращении на Землю каждое такое наблюдение пойдет на вес золота. А денег ему понадобится много…
Сделав запись, он спрятал блокнот — и тогда увидел куб. Тот лежал совсем рядом, чуть вдавившись в землю — так, словно упал с небольшой высоты. Этакий полупрозрачный кристалл с восьмидюймовым — на глаз — ребром; на одной из граней — нечто вроде ручки. Поверхность куба матово лучилась; так отражает свет полированная слоновая кость. Странная штуковина могла быть чем угодно.
У Кэлгара имелось при себе несколько анализаторов, и он поочередно дотрагивался концами проводов до разных мест «хрустального куба». Тот не излучал ни электрической, ни атомной энергии, не был радиоактивен, не реагировал на пробы кислотами, не пропускал электрического тока и отражал пучки электронов высоких энергий.
Астронавт натянул резиновые перчатки и прикоснулся к тому, что могло служить ручкой. Ничего не случилось. Тогда он осторожно, почти нежно, ощупал поверхность куба.
Снова ничего. Наконец крепко сжал ручку пальцами, подумал, потом дернул вверх.
Кристалл легко оторвался от земли. Весил он, как прикинул Кэлгар, фунта четыре. Он вновь опустил куб на траву, чуть отступил и принялся внимательно наблюдать за непонятным предметом со все большим интересом и волнением, постепенно сознавая, что именно находится перед ним. Несомненно, куб являлся плодом чьей-то технической деятельности. А раз так, выходит, на Венере существует высокоразвитая жизнь. Целый год провел Кэлгар в унылом одиночестве космического пространства, мечтая о встрече с любым живым существом. И вот теперь выясняется, что Венера населена!
Напряженно раздумывая, Кэлгар направился к кораблю. Надо было найти какой-нибудь здешний город. О расходе горючего теперь беспокоиться нечего — несомненно, запас можно будет пополнить там. Напоследок Кэлгар снова бросил взгляд на куб. На какой-то миг энтузиазм его поугас. Что, спрашивается, делать с этой штуковиной? Оставлять здесь — не имеет смысла: покинув эту лощину, он уже вряд ли сумеет найти ее снова. Однако в отношении любого предмета, вносимого внутрь корабля, следовало проявлять предельную осторожность. А вдруг куб подброшен сюда нарочно? Само это предположение показалось Кэлгару столь фантастичным, что сомнения разом рассеялись. Или почти. Пожалуй, еще несколько проверок произвести все же стоило. Он снял перчатку и легонько прикоснулся к ручке голыми пальцами.
— Во мне краска! — произнес загадочный куб.
Ахнув от удивления, Кэлгар отскочил. Потом осмотрелся по сторонам: поблизости ровным счетом никого. Он снова притронулся к ручке хрустального куба.
— Во мне краска!
Мозг Кэлгара работал ясно и четко. Сомнений не оставалось: говорил сам загадочный предмет. Кэлгар медленно выпрямился и теперь стоял, ошеломленный открытием, загипнотизированно вглядываясь в артефакт венерианской цивилизации. Чтобы вообразить технические возможности и интеллектуальные способности расы, додумавшейся до столь фантастической упаковки для краски, понадобилось немало времени. Мысль его воспарила в заоблачные выси и упорно не хотела возвращаться на землю; Кэлгар пребывал в глубоком оцепенении. Ведь среди всех творений человеческого разума не было ничего подобного изделию, с которым он столкнулся. Хотя удивляться, в сущности, нечему: подумаешь, говорящая банка с краской! По всей видимости, она оснащена каким-нибудь простеньким думающим устройством.
Кэлгар улыбнулся, его довольно-таки заурядная физиономия пошла сетью морщинок, серо-зеленые глаза заблестели, губы раздвинулись, приоткрыв белые зубы. Он искренне веселился. Банка краски! Само собой, ее содержимое состоит из иных компонентов, нежели цинковые белила, льняное масло и какой-нибудь сиккатив. Но это можно будет выяснить и потом. Пока же довольно самого факта обладания. И пусть Кэлгару не удастся сыскать на Венере ничего больше, его путешествие оправдано уже одной этой находкой. Ведь наибольшую ценность представляют как раз предметы повседневного обихода. Кэлгар наклонился и решительно схватился за ручку.
Но стоило поднять банку, как сверкающая прозрачная жидкость брызнула ему на грудь, тотчас разлившись по комбинезону, — липкая, словно клей, но клей чрезвычайно текучий. Поначалу белая, краска на глазах стала менять цвета, проходя через все оттенки спектра — от красного до фиолетового. И когда Кэлгар наконец выпрямился, его комбинезон сиял всеми цветами радуги. Сперва это не столько встревожило, сколько разозлило.
Он принялся раздеваться. Под комбинезоном на нем были лишь шорты да легкая рубашка — и то, и другое сияло как фейерверк. Кэлгар сбросил их наземь и почувствовал, как жидкость стекает по коже: с рубашки краска успела полностью перейти на тело; валявшиеся рядом шорты также оказались девственно чистыми. Сверкающая краска все шире растекалась по коже, Кэлгар с остервенением пытался стереть ее рубашкой — тщетно; краска лишь пенилась, переливаясь мерцающими цветами, да прилипала к пальцам.
