Врачеватель. Олигархическая сказка - [22]

Оставшись один, Пал Палыч вернулся на свое рабочее место и снова нажал кнопку соединения с секретарем.

– Да, Паша.

– Сергеевна, что у нас там на одиннадцать с Советом директоров?

– Процентов восемьдесят уже в курсе. Заерзали. Много вопросов задают.

– Это хорошо. Постараемся ответить.

– Паша, к тебе тут Линьков. С самого утра отирается.

– А это что за чудо?

– Партия «Мира и Возрождения». Он к тебе давно записывался. Каждый день звонил, справлялся о твоем здоровье. Не иначе как переживает за тебя. Так что мне приказываешь с ним делать?

– А зови его сюда. Сейчас я тебе подниму настроение. Только селектор сделай погромче.

В кабинет вошел политик. То, что это именно политик, догадался бы и даун. Если бы такое можно было прописать в уставе партии, то ему бы очень подошла татуировка на лбу, где строгим шрифтом было бы наколото: «Партийная дисциплина прежде всего!» Она бы неплохо гармонировала с пробором, шедшим от самого уха и аккуратно закрывавшим больше половины выстраданной лысины.

– Пал Палыч, утро доброе! Как наше драгоценное здоровье? – наигранно бодро произнес политик, умудрившись при этом слегка подпрыгнуть.

– Здоровье? Наше с вами?

Политик немедленно потерялся, не найдя что ответить. Пал Палыч помог ему выкарабкаться из этой непроходимой для Линькова ситуации.

– Вас как по батюшке?..

– Данилыч… Степан Данилович.

– Слушаю вас, любезный Степан Данилыч, – радушно сказал Пал Палыч, не предложив при этом стоящему в дверях по стойке смирно Степану Даниловичу присесть.

Задним местом почуяв неладное, Степан Данилович попытался сохранить в себе бодрость духа, но чем больше непринужденности хотел он придать своему поведению, тем громче сопел и чаще моргал глазами.

– Так ведь… Пал Палыч… Дела большие… Внеочередной на носу…

– Я так понимаю, у вас на носу новый лидер?

– Ну что вы! Как вы могли подумать? Авторитет Николая Николаевича непререкаем.

– То есть незыблем? – уточнил Остроголов.

– Так точно, – отрапортовал политик.

– А вот это правильно! Николай Николаевич – монолит. Так что же у нас тогда на носу?

– Съезд, Пал Палыч. Внеочередной съезд нашей партии по поводу экстренного принятия новой программы.

– Ах, съезд! – всплеснул руками олигарх. – Ну что же вы, как говорит мой знакомый, «голуба моя», раньше-то молчали? Вам денег, что ли?

– Естественно, – нервно улыбаясь, выдохнул Степан Данилыч, подпрыгнув во второй раз.

– Вы подходите поближе, Степан…

– Данилыч.

– Многоуважаемый Степан Данилыч, чего стоять в дверях при решении таких глобальных вопросов, жизненно важных для партии.

Нервная улыбка не сходила с подрагивающих губ Степана Даниловича. С надеждой на лучшее он осторожно подошел к столу, за которым сидел их главный спонсор, так и не предложивший ему стула.

– Ну что мне вам сказать, комрад Степан Данилыч. Все бы ничего, если бы не одно несущественное обстоятельство. Вы только представьте себе: сегодня, проснувшись рано утром, будучи в здравом уме и твердой памяти, я вдруг неожиданно понял – политика-то дело грязное. А вы как думаете?

Будто воды в рот набрав, второе лицо партии молчало и чувствовало, что «кандратий» не за горами.

– Хорошо, – продолжил Пал Палыч, – давайте разбираться вместе. Как мы называемся? Правильно. Партия «Мира и Возрождения». Начнем с того, что миром у вас там и не пахнет. Вы уже давно перегрызлись, как пауки в банке. А вот возрождаетесь вы только тогда, когда получаете от нас, в виде подачек, сворованные у народа деньги, которые прямиком идут на строительство особнячков в ближайшем Подмосковье, а также в предместьях Сочи, Анапы и Геленджика. До Средиземноморья вашей партии пока далековато. Масштабы не те. Вот и получается, Степан Данилыч, что мы, в отличие от вас, воруем куда честнее. Во всяком случае, за лозунги не прячемся и не декламируем на всех углах любовь к Отечеству и своему народу. Так зачем же мне давать вам деньги, дорогой вы мой, на уже третий по счету, хотя пока еще и недостроенный дом? По моим данным, третий. Я не ошибся? Зачем вам столько? У меня и то всего один.

– У вас, Пал Палыч, в одной только Европе недвижимости на миллиарды! – Степан Данилыч уже плохо понимал происходящее.

Пал Палыч посмотрел в недобрые глаза Линькова и во весь голос расхохотался. Он смеялся долго, откинувшись в своем кресле.

За это время Степану Даниловичу хватило ума полностью разобраться в ситуации. Теперь уже миндальничать было незачем.

– Вы можете сколько угодно оскорблять заслуженного человека, но лить грязь на мою партию я вам не позволю! Людей, которые все эти годы лоббировали ваши же интересы в законодательном собрании, и это вам с рук не сойдет! Людей, кристальная честность которых…

Пал Палыч буквально взлетел со своего кресла. От его веселости не осталось и следа. Глаза его горели.

– Ты с кем разговариваешь, чмо болтливое?! А ну-ка встань, как учили!

В первую секунду, от изумления подпрыгнув в третий раз, во вторую Степан Данилович окаменел, но Пал Палыч не унимался.

– Кого пугать вздумал? Ты, пулемет «Максим»! Кому угрожаешь, демагог языкастый? Трибун заспиртованный! Да я вас сам, паразитов, так пролоббирую, пропассирую, проглазирую и прочелюстирую, что вы у меня всю оставшуюся жизнь будете бегать с голыми жопами на свои внеочередные съезды! Понял?