Впервые - [3]

Взгляд Филиппа Уитворта стал холодным как лед.

— Я никогда не признавал в нем пасынка, а моя жена — сына. Итак, что ты предлагаешь? Каким образом я должен его остановить?

— Зашли к нему своего шпиона и узнай, кто из наших ему служит. Господи, да мне все равно, что ты сделаешь, только сделай что-нибудь!

Филипп не успел ответить, потому что на его столе зазвонил внутренний телефон. Он нажал на кнопку переговорного устройства.

— Слушаю, Хелен.

— Прошу прощения, сэр, — сказала секретарша, — пришла мисс Лорен Дэннер. Она говорит, вы назначили ей встречу. Насчет работы.

— Правильно говорит, — недовольно вздохнул он. — Я согласился побеседовать с ней. Она хочет у нас работать. Попросите ее немного подождать.

Выключив переговорное устройство, он вновь сосредоточил свое внимание на вице-президенте, который, хотя и был озабочен создавшимся на фирме положением, все же дал волю своему любопытству.

— С каких это пор, Филипп, ты сам занимаешься наймом сотрудников?

— Дань вежливости, — ответил Филипп, нетерпеливо махнув рукой. — Ее отец — мой дальний родственник, седьмая вода на киселе, насколько я понимаю. Когда моя мать принялась за изучение генеалогического древа, она много кого раскопала, и их семью в том числе. Каждый раз, стоило ей найти какого-нибудь родственника, как она приглашала его с семейством к нам на уик-энд в домашнем кругу, чтобы расспросить о его предках, выяснить, в самом ли деле нас что-то связывает, и решить, достоин ли он упоминания в ее книге.

Дэннер был профессором Чикагского университета. Человек он, естественно, занятый, сам приехать не смог, поэтому вместо себя послал к нам свою жену, которая была концертирующей пианисткой, и дочь. Через несколько лет миссис Дэннер погибла в автомобильной катастрофе, и с тех пор я о нем ничего не слышал, пока на прошлой неделе он не позвонил и не попросил, если возможно, встретиться с его дочерью Лорен на предмет работы. Он сказал, что в Фенстере, это в штате Миссури, где они теперь живут, для нее нет ничего подходящего.

— Какая наглость с его стороны! — не удержался от замечания вице-президент.

Лицо Филиппа выражало усталость и раздражение.

— Несколько минут ничего не решают. А потом она отправится укладывать чемодан. У нас нет работы для человека, у которого диплом музыканта. Но даже если бы и была, я бы ни за что не взял Лорен Дэннер. В жизни не встречал более избалованного, невоспитанного и надоедливого ребенка. Ей было тогда девять лет. Сплошные веснушки и грива рыжих волос, которые как будто никогда не знали расчески. Еще она носила уродливые очки в роговой оправе и смотрела на нас, задрав нос. Ей-богу! Нет, упаси и помилуй от этого исчадия ада.

Секретарша Филиппа Уитворта посмотрела на сидевшую напротив нее молодую женщину в явно новом синем костюме и белой блузке. Волосы цвета меда были уложены в красивую прическу. Ее лицо поражало живой естественной красотой, и даже нежные мочки ушей не могли не привлечь взгляд. Немного высоковатые скулы, маленький нос, округлая линия щек — все было чудесно. Но глаза! Синие, как сапфиры, в окружении длинных пушистых ресниц под изящными арками бровей.

— Мистер Уитворт примет вас через несколько минут, — вежливо проговорила секретарша, стараясь отвести взгляд от красавицы.

Лорен Дэннер перестала делать вид, что погружена в чтение журнала, и улыбнулась.

— Спасибо.

Поблагодарив секретаршу, она вновь невидящим взглядом уткнулась в страницу, изо всех сил пытаясь взять себя в руки перед встречей с Филиппом Уитвортом.

Четырнадцать лет не изгладили из памяти кошмарные воспоминания о двух днях, проведенных в великолепном доме на Гросс-Пойнт, где не только все члены семьи Уитворт, но и слуги, только и делали, что унижали Лорен и ее мать…

На столе секретарши зазвонил телефон, и натянутые до предела нервы Лорен сдали. Она вздрогнула и опять подумала, что не надо было ей приходить сюда. Если бы она заранее знала о том, что ее отец собирается позвонить Филиппу Уитворту, то смогла бы заставить его отказаться от этой затеи. Но он поставил ее в известность, когда время встречи уже было назначено. Лорен все равно попыталась возражать, но отец спокойно заявил, что Уитворт покровительствует им, и если у нее нет действительно серьезных причин не ехать в Детройт, то назначенной встречи ей не миновать.

Лорен вновь отложила журнал и вздохнула. Конечно, она могла бы рассказать ему, как Уитворты вели себя четырнадцать лет назад, но так как в настоящий момент отца не на шутку волновали финансовые проблемы их семьи, то ей не хотелось еще больше огорчать его.

Это случилось совсем недавно. Жители штата Миссури, замученные непомерными налогами, отклонили законопроект о повышении расходов на образование. В результате тысячи учителей остались без работы, в том числе и отец Лорен. Через три месяца, возвратившись из оказавшейся безрезультатной поездки в Канзас-Сити, где тоже учителей было больше чем достаточно, он поставил портфель на стол и, печально улыбнувшись Лорен и ее мачехе, сказал:

— В наши дни бывшему учителю не получить даже место дворника.

Он был очень бледен и измучен и, не замечая того, тер грудь с левой стороны.