Впереди - Берлин! - [6]
Бригада подполковника И. Н. Бойко еще стояла в резерве.
- Думаю поставить его в Кольбушево: шесть дорог сходятся. Не может быть, чтоб немцы не попытали счастья отрезать нас.
Я простился, отправился с Журавлевым и начальником химической службы армии полковником В.И. Рязановым на переправу и через час лично убедился в невозможности движения по главным магистралям. Дороги пересекались десятками мелких речек и ручейков, болота подходили почти к самым обочинам. Пытаясь задержать нашу армию хоть на несколько часов, немецкое командование непрерывно посылало на мосты и дефиле - узкие места - авиацию.
Создались пробки. Над дорогой комариной стаей плясали остроносые тела истребителей Me 110, норовили угодить в автоколонну бомбами или с бреющего полета ужалить из пушек и пулеметов. За "мессершмиттами" со страшным ревом летели "юнкерсы" - тупорылые, короткокрылые - и бомбили неподвижные мишени на дорогах полным комплектом фугасок. Где-то впереди столбы пламени пожирали драгоценное горючее. Иногда раздавался страшный взрыв: к фронту не дошла еще одна полуторка с боеприпасами.
За кюветом сразу начиналось болото. Бомбы, угодив в топь, взрывались на глубине - это спасало от осколков и контузий. Усталые, измученные, грязные люди ложились за кочки. После очередного взрыва из болотного нутра поднималась волна жижи и перекатывалась через человеческие тела. А потом из грязи поднимались черные фигуры бойцов. Пулеметы, трехлинейки и даже автоматы стреляли вверх наугад.
Надо было принять меры. Мы вышли из бронетранспортера и подошли к распластавшимся бойцам.
- Почему пробка?
- Не знаю.
- Где командир?
- Да там где-то, впереди. - И вдруг равнодушный от усталости голос зазвенел невыразимым счастьем: - Сбили! Сбили, товарищ генерал!
Почти над нашими головами падал горящий "мессер".
- Гробанулся, гадина!
Радовались так, как будто "гробанулась" вся воздушная армада, нависшая над нашими головами. Люди позабыли про пулеметные очереди целой эскадрильи истребителей, про бомбы и смерть и, неуклюже проваливаясь, прыгая по кочкам, потянулись из последних сил туда, где рядом с торчавшим из болота перепончатым хвостом со свастикой приземлялся пилот на парашюте.
Через несколько минут фашистские стервятники легли на обратный курс.
Мы прошли вдоль колонны и увидели разбитый мост через речку - здесь и начиналась пробка. Старшим командиром оказался начальник политотдела механизированного корпуса полковник Михаил Моисеевич Литвяк.
За колонну я теперь был спокоен: в руках бойцов все спорилось, подчиняясь деловой воле Литвяка. Под его руководством саперы уже прибивали последние доски к настилу переправы. Изредка они откладывали топор, брали винтовку и отстреливались от "мессеров". И без доклада Литвяка мне стало ясно, что минут через двадцать движение возобновится. Вдруг полковник рванул меня за рукав и буквально стащил в болото. "Еще заход делают, подлецы!" - крикнул он. Омерзительная грязь забила нам рот, нос, уши. Вода кругом была побуревшей - в ней смешались грязь и кровь раненых.
Бойцы, казалось, продавили кочки. Снова вой... Люди опять припали к изуродованной, истерзанной земле. Но у "мессеров", видимо, вышел боезапас это были "психические заходы".
Когда мы поднялись, то увидели, что от моего бронетранспортера остались одни обломки, рядом с ними лежали раненые водитель и автоматчик. Их перевязывали товарищи.
- Помоги безлошадному, Михаил Моисеевич.
- Дам свой "виллис". Только шофер убит.
Недалеко горела машина с радиостанцией. Командир радиовзвода лежал убитый, а от машины доносился женский голос: звала на помощь ефрейтор Н.И. Бондаренко, более известная как "Бондаренчиха".
За боевые заслуги Наташа Бондаренко была награждена орденом Отечественной войны. Мне привелось лично вручать ей награду, и каково же было мое удивление, когда, по-гвардейски отчеканивая шаг, вошла махонькая девчушка. Вместо шинели знаменитая Бондаренчиха носила бушлат, но и тот бил ее чуть ли не по пяткам. Я недоуменно спросил командира батальона: "Она?" - "Она". Мы сфотографировали тогда девушку у развернутого Боевого знамени, потом послали фотографию ее родным, вырастившим такого хорошего бойца...
Сейчас Бондаренко беспомощно лежала у дороги: очередь из пулемета прошила ей бедро. "Помогите! Помогите!" - звала раненая. Военфельдшер Арсентий со своей неразлучной сумкой кинулся к девушке.
- Ты що, сказывся? Не меня, радиостанцию, документы спасти треба!
Арсентий все-таки перевязал ее. Узнав меня, девушка заплакала навзрыд ведь ей было всего 18 лет! - и заговорила не по-уставному:
- Ой, батько, ой, ридный, только не посылай меня в тыл! Я ж доброволка, я в своей части хочу до победы служить!
Она так просила оставить ее в медсанбате, что пришлось пообещать. Мы перенесли раненых в машину и отправили на ближайший медпункт, а сами заспешили к Висле, пробираясь туда лесными просеками.
Занятый организацией переправы, я не заметил, как пролетело время. Вспомнил о нем, только когда подъехал бронетранспортер Катукова. Командующий уже передислоцировал в Кольбушево бригаду Бойко и теперь прибыл сюда, где решался вопрос о захвате плацдарма.
Переизданные в последнее время мемуары германских военачальников, восполнив многие пробелы в советской историографии, создали определенный перекос в общественном представлении о Второй мировой войне.Настало время уравновесить чаши весов. Это первая из серии книг, излагающих «советский» взгляд на события, о которых писали Манштейн, Гудериан, Меллентин, Типпельскирх.В известном смысле комиссара Н.Попеля можно считать «советским Меллентином». Оба прошли войну с первого и до последнего дня, оба воевали в танковых войсках и принимали участие в самых ярких и запоминающихся операциях своих армий.Перед читателем развернется картина крупнейшей танковой битвы 1941 года — приграничного сражения на Юго-Западном фронте в районе Дубно — Луцк — Броды.Знаете ли вы, что в действительности происходило летом-осенью 1941 года?Прочтите — и история Великой Отечественной войны больше никогда не будет казаться вам простой и однозначной.
Переизданные в последнее время мемуары германских военачальников, восполнив многие пробелы в советской историографии, создали определенный перекос в общественном представлении о Второй мировой войне. Настало время уравновесить чаши весов. Это первая из серии книг, излагающих «советский» взгляд на события, о которых писали Манштейн, Гудериан, Меллентин, Типпельскирх. В известном смысле комиссара Н. Попеля можно считать «советским Меллентином». Оба прошли войну с первого и до последнего дня, оба воевали в танковых воисках и принимали участие в самых ярких и запоминающихся операциях своих армий.
Автор — генерал-лейтенант в отставке Николай Кириллович Попель — рассказывает о подвигах и героизме солдат, сержантов и офицеров 44-й гвардейской танковой бригады «Революционная Монголия» в Великой Отечественной войне, о братской интернациональной дружбе советского и монгольского народов.
Эта книга – результат долгого, трудоемкого, но захватывающего исследования самых ярких, известных и красивых любовей XX века. Чрезвычайно сложно было выбрать «победителей», так что данное издание наиболее субъективная книга из серии-бестселлера «Кумиры. Истории Великой Любви». Никого из них не ждали серые будни, быт, мещанские мелкие ссоры и приевшийся брак. Но всего остального было чересчур: страсть, ревность, измены, самоубийства, признания… XX век начался и закончился очень трагично, как и его самые лучшие истории любви.
«В Тургеневе прежде всего хотелось схватить своеобразные черты писательской души. Он был едва ли не единственным русским человеком, в котором вы (особенно если вы сами писатель) видели всегда художника-европейца, живущего известными идеалами мыслителя и наблюдателя, а не русского, находящегося на службе, или занятого делами, или же занятого теми или иными сословными, хозяйственными и светскими интересами. Сколько есть писателей с дарованием, которых много образованных людей в обществе знавали вовсе не как романистов, драматургов, поэтов, а совсем в других качествах…».
Об этом удивительном человеке отечественный читатель знает лишь по роману Э. Доктороу «Рэгтайм». Между тем о Гарри Гудини (настоящее имя иллюзиониста Эрих Вайс) написана целая библиотека книг, и феномен его таланта не разгадан до сих пор.В книге использованы совершенно неизвестные нашему читателю материалы, проливающие свет на загадку Гудини, который мог по свидетельству очевидцев, проходить даже сквозь бетонные стены тюремной камеры.
Сегодня — 22 февраля 2012 года — американскому сенатору Эдварду Кеннеди исполнилось бы 80 лет. В честь этой даты я решила все же вывесить общий файл моего труда о Кеннеди. Этот вариант более полный, чем тот, что был опубликован в журнале «Кириллица». Ну, а фотографии можно посмотреть в разделе «Клан Кеннеди», где документальный роман был вывешен по главам.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Владимир Дмитриевич Набоков, ученый юрист, известный политический деятель, член партии Ка-Де, член Первой Государственной Думы, род. 1870 г. в Царском Селе, убит в Берлине, в 1922 г., защищая П. Н. Милюкова от двух черносотенцев, покушавшихся на его жизнь.В июле 1906 г., в нарушение государственной конституции, указом правительства была распущена Первая Гос. Дума. Набоков был в числе двухсот депутатов, которые собрались в Финляндии и оттуда обратились к населению с призывом выразить свой протест отказом от уплаты налогов, отбывания воинской повинности и т. п.