Вперёд. В поисках Камня Феникса - [26]

Садалия кивнула и села за столик. Она наклонилась, чтобы подключить зарядный шнур, а затем вставила другой конец в телефон.

Уставившись на экран, девушка посмотрела на количество сообщений, полученных от родителей. Тридцать два звонка. Семнадцать смс.

Садалия почувствовала себя виноватой. Ей не хотелось сейчас слушать голосовые звонки или читать сообщения.

– Время держать ответ, – произнесла девушка и позвонила домой.

Садалия засомневалась, действительно ли телефон успел зазвонить. Не успела она опомниться, как на другом конце провода послышался голос её мамы.

– Садалия! Где ты? Ты хоть представляешь, как мы волновались? Ты знаешь, который час? Уже за полночь!

– Мама, я в закусочной. Извини, что...

– Думаешь, твоих извинений будет достаточно? Возвращайся домой сейчас же!

– Я и не думала, что...

– С тобой всё в порядке? Ты не ранена?

– Не беспокойся, я в порядке, ничего плохого не случилось...

Садалия знала, что её мама была рада тому, что с дочерью всё в порядке, но следующий вопрос родительницы застал девушку врасплох: «А что там с моим минивэном? Не поцарапала?»

Садалия подумала о спущенном колесе... и паре небольших вмятин, оставшихся от столкновения с камнем на Тропе Беды. Девушка решила, что технически это не считается царапинами:

– Нет, всё в порядке.

– Просто приезжай домой, дорогая, – сказала мама. – Просто... приезжай домой.

– Я буду через полчаса, – ответила Садалия и повесила трубку.

– Это было забавно, – сказал сатир. – Извините, я не мог не услышать ваш разговор из-за полного отсутствия шума в закусочной.

Садалия кивнула, и её желудок громко заурчал. Она поняла, что не ела весь день.

– Пожалуй, я возьму гамбургер, – сказала она, сдаваясь.

Глава 16

Лишь одно утешало. По крайней мере, Садалия возвращала минивэн целым и невредимым. Она не могла поверить, что он выдержал это испытание.

Это было единственное, о чём Садалия могла думать, пока ехала домой. Когда она подошла к подъездной дорожке, то увидела, что её мама и папа стоят на ступеньках перед входной дверью, одетые в халаты, и ждут её. Их лица выражали смесь беспокойства, гнева, тревоги и кто знает чего ещё.

Садалия чувствовала себя ужасно. Впервые в жизни она совершила что-то подобное. Раньше она никогда по-настоящему не опаздывала. Да и дело было не только в этом. Просто на неё свалилось столько впечатлений и проблем, и всё в один день.

Девушка оставляла сообщение родителям, в котором сообщала, что не собирается возвращаться домой прямо сейчас и о ней не стоит беспокоиться. Но она не спросила разрешения на это. Вдобавок ко всему она не была на сто процентов честна с ними и не сказала о том, что делала.

Садалия припарковала минивэн и поплелась к входу.

Приготовившись к тому, чего не миновать, Садалия решила, что лучше заговорить первой. Может быть, если она раскается, родители проявят к ней милосердие:

– Прежде чем ты что-нибудь скажешь, – начала Садалия, – пожалуйста, знай, мне очень жаль, что...

Но не успела она вымолвить ещё хоть слово, как мама Садалии обняла дочь за плечи. Её отец присоединился к объятиям, обняв их обеих. Объятия родителей были такими крепкими, что Садалии показалось, будто в ней вот-вот что-то сломается, например ребро.

– Не вздумай. Выкинуть. Такое. Ещё раз, – сказала мама, подчёркивая каждое слово.

– Полностью поддерживаю, – добавил отец девушки.

– Простите. Мне правда очень жаль, – сказала Садалия. – Я так увлеклась всей этой историей, что совершенно потеряла счёт времени. Миссис Найтдейл сказала мне, что такая громкая статья может помочь кому-то стать главным редактором газеты, и я так сильно этого хочу, я просто... Я приняла несколько неверных решений, и ты всегда говоришь мне хорошо всё обдумать, прежде чем приступать к действиям, а я сделала как раз наоборот.

– Тихо, тихо, – сказала мама, похлопывая Садалию по спине. – Я знаю. На тебя очень сильно давят. И я знаю, что ты хочешь быть лучшей.

– Так и есть, – ответила Садалия.

– Мы тоже хотим, чтобы ты стала самым лучшим репортёром, – добавил её отец. – Мы хотим, чтобы ты преуспела. Но ещё мы хотим, чтобы ты всегда была в безопасности. Это обязанность родителей. Мы обязаны присматривать за тобой так долго, как сможем, понимаешь?

Садалия улыбнулась:

– Я знаю, папа.

– Что ж. Уже поздно, – сказала мама. – Иди в постель. Тебе нужно поспать. О твоём наказании мы поговорим утром.

Глаза Садалии широко раскрылись:

– Подождите, что? Наказание? Я думала, вы рады, что я дома, в безопасности!

– Конечно мы рады, очень рады. И чувствуем огромное облегчение. Словно гора с плеч! – сказал её отец, улыбаясь.

– Но ты всё же будешь наказана, – вмешалась мама. – Тут уж ничего не поделаешь, милая. Как минимум ты под домашним арестом. Это значит, что тебе никуда нельзя ходить, кроме школы и подобных мест.

Садалия испустила тяжёлый протяжный вздох, который, казалось, задержался надолго:

– Думаю, я это заслужила.

– Думаю, что да, – сказал отец, вновь обнимая дочь.

Мама Садалии слегка улыбнулась и поцеловала дочь в лоб:

– Иди в дом, милая. Спокойной ночи. И не вздумай ночью сидеть и писать свою статью.

Садалия поднялась по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, и направилась в спальню. Она вбежала внутрь и закрыла за собой дверь. Выдвинув стул из-за стола, она села. Затем она протянула руку к задней панели монитора и включила компьютер. Пока он загружался, Садалия положила блокнот на стол и достала детское меню из таверны Мантикоры.