Вперед, конюшня! - [11]

- А пива для отрыва,- подхватил Хуан.

- А ерша - для куража,- напомнил Касан.

Я не остался в долгу:

- А вина - для Лобана?! Днем! Из горла! Без стакана!

- Для аппетита, перед обедом,- оправдывались они. - А что, командор, разве перед обедом нельзя?

Я ответил известной поговоркой:

- Нельзя, но если очень хочется, то можно. Все можно, только осторожно. Но почему вы прячетесь? От кого? Почему не накрыли ящик "Спортивным курьером" и не пригласили в подворотню главного тренера? Неуважай-Корыто?

Я отобрал у Касанидиса (наш главный запольный форвард с амплуа "сгоняй-принеси") початую бутылку, посмотрел на этикетку с надписью "Карданвал", сделал большой глоток, скорчил скверно-противную рожу и разбил бутылку о фальшивую булыжную мостовую (керамика под булыжник). Этот "Карданвал" первой полуперегонки был в самом деле отвратителен и отдавал нефтью. Я продолжал разбор полетов:

- Ребята, вам надо овладевать новой техникой, а вы пьете этакую дрянь! Коньяк надо пить, коньяк "Соломон" тридцатилетней выдержки! Опьянение должно быть качественным, должно придавать новые силы, поднимать настроение и навевать умные мысли, а этот "Карданвал" не дает дотянуть до аэродрома, даже до вечера,- днем он сбивает с ног, аутром бьет по голове! А человек с бодуна за пультом футбольного панциря - самоубийца, труп. Вы это сами знаете. На фиг мне это нужно - за вас отвечать? Мне вас не жалко, жалко у пчелки, мне себя жалко. Ребята, я интеллигентный человек, и потому позволю себе один раз осквернить рот: еще раз учую запах "Карданвала" - выгоню на "слово нрзб." из сборной!

"Ну, вы меня поняли, да?" - А не "Карданвал" можно? - спросил Касан.

- Я сказал: нельзя, но если очень хочется, то можно.

Касан, кажется, не поверил. Он из тех молодых форвардов, о которых опытные защитники говорят: "Забить-то он, конечно, забьет. Да кто ж ему даст забить?" Что ж. О'к.

Я ему рога обломаю.

"НА ПОЛЯХ

ПРИМЕЧАНИЕ БЕЛ АМОРА:

"Привет тому деятелю из ФУФЛА, который сейчас читает этот отчет!"

ТУТ ЖЕ ПРИМЕЧАНИЕ КАКОГО-ТО ДЕЯТЕЛЯ ИЗ ФУФЛА:

"Привет в ответ! А без мата в отчете никак нельзя? Главный тренер думает, что его отчеты никто не будет читать, и позволяет себе непарламентские выражения даже в официальном документе. А я все читаю! У меня должность такая - "Чтец", за это мне платят жалованье: читаю все входящие и исходящие документы"." "К этой же странице отчета в Белой тетради подклеено следующее

ПРИЛОЖЕНИЕМ ИЗ ФУТБОЛЬНОГО НАРОДНОГО ТВОРЧЕСТВА.

Нужно ли это поэтическое приложение в отчете для ФУФЛА? Думаю, да. Я чувствую свою ответственность перед отечественным языкознанием с тех пор, как целое лето охранял студентов-филологов на Соловьиных Островах. Мой долг закрепить это устное народное футбольное творчество на бумаге. Почему это мой долг?

Потому что фужеры "футбольные журналисты" этим фольклором почти не интересуются. А жаль, пропадет.

Конечно, это не высокая поэзия, даже не стихи, а чтото вроде рифмованных приговоров-заклинаний. Эти рифмы создавались многими поколениями футболистов, и я не уверен, что располагаю полным списком.

Буду благодарен за свежую информацию в этой области тиффозного языкознания. Итак: "Выпить пива - для отрыва, / Самогона - для обгона (вариант: для разгона), / Водки - для обводки, / Коньяка - для рывка, / Сивухи (или бормотухи) - для прухи, / Солнцедара - для удара, / Кока-колу для приколу, / Кофе - для Иоффе (знаменитый тренерядерщик, ныне покойный), / Кваса - для запаса, / Кефира - для блезира, / Ерша - для куража, / Ликера до упора, / Воды - до (нецензурно), / Шнапса - для коллапса, / Мадеры - без меры, / Кровавой Мэри - ни 230 231 в коей мере, / Рому - для подъему, / Хереса - для стресса, / Грогу - па дорогу, / Браги - для отваги, / Вишневки (буряковки) - для сноровки (для тренировки), / Кальвадоса - для видоса, / Саке - чтоб войти в пике, / Виски - для очистки, / Полета - для сухого листа (вариант: для игры с листа), / Четвертинку - на разминку, / Пол-литра - для арбитра, / Чачи - для удачи, / Ну, и вина - для Лобана".

СУП-ГЛАЗЕНАП И ОТБИВНАЯ ДРЕССУРА.

ШЕФ-КОК БОРЩ.

Обедали с Войновичем за тем же столиком. Когда я съел свой обед - все было вкусно, но я так и не понял, что именно я съел (со дна глубокой тарелки с супом на меня что-то внимательно смотрело), Войнович по-дружески придвинул мне половину своего обеда:

- На, жри, я не хочу.

Я съел и половину обеда Войновича. Недурственно. Это я неплохо устроился.

После обеда ко мне из кухни подкатился повар - типичный колобок с большим черпаком в волосатой руке, в белом колпаке и во врачебном халате. Он чуть не плакал.

- Шеф-кок Свекольник,- представился он.

- То есть, Борщ,- сказал я.- Что случилось, кок?

- Шеф-кок,- поправил Свекольник.

- Так точно, шеф.

- Командор, позавчера утром я слышал из камбуза, как вы сказали Войновичу, что я плохой кок,- со слезами на глазах сказал Свекольник.

- Во флоте служили?

- Откуда вы знаете?

- Камбуз, кок, макароны по-флотски. Но вы не умеете подслушивать, шеф-борщ. Я не говорил, что вы плохо готовите. Я не так сказал. Вы очень хорошо готовите. Я сказал: "Плохо, что у нас хороший повар".