Возвращенная драгоценность. Китайские повести XVII века - [36]

В то время в Цяньтане проживал один ученый муж по фамилии Ли. Хотя он и посвятил свою жизнь конфуцианской науке, ему так и не посчастливилось прогуляться по школьному двору[123]. Цзя часто помогал своему приятелю-книгочию, который бился в нужде, стараясь при этом выполнять и свои сыновние обязанности. Однажды Цзя Ши пригласил Ли отведать вина. Ученый муж пришел расстроенный и унылый. После нескольких чарок, видя удрученное состояние гостя, хозяин не выдержал и спросил:

— Брат Ли! Почему нынешнее застолье тебя не веселит? Что у тебя стряслось? Расскажи, может быть, я смогу хоть отчасти разделить твое горе и помочь тебе!

— Как-то неудобно говорить о своих заботах, — вздохнул Ли. — Но если ты настаиваешь... Возле храма Осиянного Счастья на берегу Сиху я присмотрел в свое время небольшой домишко, который продавался за триста лянов. Чтобы купить его, я занял у одного знакомого монаха, Хуэйкуна, пятьдесят лянов серебра. За три года набежали проценты, и сейчас я должен ему целых сто. Нужно тебе сказать, монах этот очень жадный. Его можно смело поставить во главе всех обдирал. Чуть ли не каждый день он меня донимал, а я ничего не мог поделать. Мне оставалось одно — отказаться в его пользу от домика, но он уперся и ни в какую. Знал, негодяй, что я в безвыходном положении, и продолжал тянуть из меня деньги, а от дома для вида отказывался. Короче говоря, я уступил ему дом за бесценок и в результате потерял на этом еще тридцать лянов. Сейчас монах уже занял домик, а я со старухой-матушкой вынужден снимать в городе угол... А тут другая беда: хозяин выгоняет меня, потому что я задержал плату. Матушка ото всех этих передряг заболела и слегла... Вот отчего я расстроен.

— Вон, оказывается, что приключилось... Почему же ты сразу не обратился ко мне? — спросил Цзя. — Между прочим, сколько ты задолжал?

— Должен я за три года по четыре ляна в год.

— Пустяки, с таким долгом расплатиться нетрудно! Завтра мы что-нибудь придумаем, а пока давай веселиться!

Они выпили вина, а потом гость ушел.

На следующее утро сюцай Цзя пошел в особую комнату, где у него хранились деньги, отвесил сто сорок два ляна серебра и, велев слуге следовать за ним, направился к приятелю. Ученый Ли только проснулся и даже не успел привести себя в порядок. Он хотел было попотчевать гостя чаем и велел матери его приготовить, однако в доме не оказалось ни чая, ни дров. Хозяева разволновались, началась суета. Догадавшись о причине шума, сюцай велел слуге вызвать хозяина на два слова.

Ли вышел из внутренних комнат.

— Брат Цзя! Я очень тронут, что ты посетил мое скромное жилище. Чем могу служить?..

Цзя Ши подозвал слугу, держащего шкатулку, и вынул из нее два свертка серебра.

— В этом пакете двенадцать лянов. Их тебе хватит расплатиться с хозяином, у которого ты живешь. А вот здесь — сто тридцать лянов. Отдай их монаху и выкупи свой дом. Это избавит тебя от необходимости снимать жилище, а твою матушку — от ненужных тревог и волнений. У вас будет пристанище. Прошу тебя, сделай это.

— Что ты! Что ты! — вскричал Ли. — Я такой бестолковый, что не могу как надо содержать даже мать и все пользуюсь помощью друзей! Ты уже не раз мне помогал... Вот и сейчас, когда я снова попал в беду, ты готов заплатить такие большие деньги. Нет, нет, я не могу принять такого подарка. Меня будет мучить совесть, если я останусь в доме, который ты за меня выкупил. В знак нашей дружбы я готов позволить лишь одно — взять у тебя двенадцать лянов, чтобы расплатиться за аренду. Что до остальных денег, то я их принять никак не могу!

— Ошибаешься, брат. Дружба покоится совсем не на деньгах, а на доброте и благородстве. Вот почему ты обязан взять их и вернуться к своему прежнему занятию. Прошу, не отказывайся! — с этими словами Цзя положил серебро на стол и быстро вышел за дверь.

Ученый Ли устремился за ним.

— Брат Цзя! Вернись! Позволь мне хотя бы поблагодарить тебя!

Но сюцай уже шагал прочь.

«Наверное, во всей Поднебесной не найдешь столь преданного и благородного друга! — подумал Ли. — Если я не приму его дара, он может обидеться. Возьму деньги и выкуплю дом, а если мне только повезет, тогда уж щедро его отблагодарю!»

Рассказав о случившемся матери, он отправился в храм Осиянного Счастья, чтобы уладить дело с домом. Возле ветхого строения, стоявшего слева от храма, он вошел в ворота и спросил настоятеля. Услышав голос и думая, что это пришел кто-то из богомольцев-жертвователей, настоятель Хуэйкун поспешно вышел к гостю, однако, увидев Ли, сразу же замедлил шаги. На его лице появилось отчужденное и брезгливое выражение. Небрежно поздоровавшись, он что-то буркнул под нос и даже не предложил чая. Но едва Ли заговорил о выкупе дома, настоятель оживился.

— Продавая мне дом, вы не сказали, что собираетесь выкупать его обратно. Однако если вы все-таки это решили, то условия остаются старые: сто и еще тридцать лянов серебра. Только вот что учтите. В последнее время мне пришлось кое-что сделать: соорудил несколько построек, привез материал — все это стоит денег. Поэтому, если желаете получить дом обратно, вам придется заплатить сверх этих ста тридцати лянов еще кое-какую сумму.