Возвращенная драгоценность. Китайские повести XVII века - [11]
— Может быть, лучше эти ценности спрятать, чтобы не привлекать алчные взоры? — проговорил Шэн, улыбнувшись. — Нехорошо, что они лежат так открыто!
— Кто осмелится посягнуть на казенное добро? — удивился Юань.
— А что, если нынче ночью один из моих ловких воинов выкрадет эти богатства? Хотел бы я на вас посмотреть, что вы будете делать? — пошутил Шэн.
— Если найдется такой смельчак, пускай хоть все забирает! — рассмеялся Юань.
Перебросившись несколькими шутками, они раскланялись.
Надо же так случиться, что именно в эту ночь на судно забралась шайка разбойников — свыше двадцати человек. Связав Юань Чжуна и всю его команду, они забрали четыре сотни слитков серебра и исчезли. На следующий день Юань Чжун поехал к месту расположения войск и доложил командующему о том, что произошло накануне.
— Меня ограбил военный начальник Шэн Янь, — сказал он. — Этой ночью он унес четыреста слитков. Ваша светлость, допросите его и возьмите у него деньги! Нижайше прошу вас. — В голосе Юаня слышались слезы.
— Почему вы решили, что украл он? — спросил У Чао.
— Когда я приехал из Даньяна, он сразу же пришел ко мне на судно. Увидев ценности, он, как мне кажется, сильно взволновался и бросил в разговоре фразу, что ночью пошлет ловкого человека, который их украдет. Я решил, что это шутка, и никак не предполагал, что она обернется настоящей кражей. Ночью на борт забрались какие-то люди и унесли четыреста слитков. Кто же, как не он, все это проделал!
— Вот наглец! — воскликнул разгневанный командующий и приказал четырем стражникам немедля схватить Шэн Яня и его солдат. Кто осмелится перечить военачальнику, который отдает строгий приказ?! Стражники мигом скрутили виновных и приволокли в ставку полководца. Шэн Янь в недоумении спросил, в чем его вина, на что командующий ответил:
— И ты еще смеешь спрашивать! Юань Чжун доложил нам, что ты со своими подручными захватил на судне четыреста серебряных слитков!
— Какая чушь! — воскликнул Шэн. — Разве я не знаю военных порядков? Я имею чин и, хотя моя должность незначительна, никогда не позволю себе устроить столь гнусное злодейство!
— Нечего отказываться! — вмешался Юань. Он в это время стоял перед командующим, преклонив колени. — Вы сами при встрече об этом сказали, а ночью совершили грабеж!
— Верно, я так говорил, когда заметил, что ценности лежат без присмотра. Но ведь я пошутил. Неужели вы действительно думаете, что я совершил эту кражу?
— Какие могут быть шутки в столь серьезных делах! — воскликнул У Чао. — Ясно, ты давно замышлял злодейство, только проговорился ненароком!
— Если б я хотел украсть, я бы и рта не раскрыл! — волновался Шэн.
— Твое нутро загорелось от алчности, и ты, как видно, случайно обмолвился... Лучше признавайся по-хорошему! Дело серьезное! — в голосе полководца слышалась угроза. Он приказал подчиненным принести орудия пытки, которые сразу привели в действие. Шэн завизжал как кабан, которого собираются резать, и стал молить о пощаде. Но У Чао не обратил на ужасные крики никакого внимания и велел продолжать пытку. Не выдержав мучений, Шэн признался:
— Действительно, ночью я с моими солдатами выкрал серебро. Да, видно, не следовало бы заглядываться на эти проклятые деньги!
Стали пытать солдат. Одни сразу же сознались, другие вину отрицали, потому им усилили пытку. Но только какой в ней прок? Ведь всем ясно, что под пытками станет упорствовать лишь самый тупой дурень, а обычный человек сразу признается. Дело дошло и до денег. У арестованных обыскали все походные сумы, но серебра так и не нашли. Тогда снова принесли пыточный инструмент. Что было делать Шэн Яню? На этот раз он придумал:
— В этих местах проездом был один мой родственник, который ехал в Хубэй и Хунань торговать мелкой рыбой. Я отдал серебро ему.
Полководец У Чао приказал записать его показания. Следуя законам военного времени, он не стал дожидаться суда или даже возвращения серебра, но сразу объявил, что преступника в течение трех дней следует держать на торжище в назидание другим, а потом казнить путем отсечения головы. Вот так одна-единственная шутка приняла столь печальный оборот. В связи с этим невольно вспоминаются такие слова:
Говорят, что как раз в это время в Чжэньцзяне проживал один ничтожный человек по имени Ван Линь, прощелыга и плут, занимавшийся на Янцзы всякими темными делишками. У него была молодая смазливая жена, которая торговала дома вином. Втайне от мужа она водила знакомство с несколькими местными вертопрахами. Как-то в отсутствие мужа она пригласила к себе одного молодого повесу. Вдосталь наобнимавшись, они решили было приступить к другим, более интересным занятиям, да только им мешал сын женщины, семилетний мальчишка, который играл тут же в комнате. Мальчишка заупрямился и ни за что не хотел уходить.
