Возвращение великого воеводы - [68]

В это время к ним поднялся и Адаш.

– Ну, что у нас тут? – поинтересовался он.

– Смотри сам…

Оба дромона уже закончили разворот и легли на курс, которым шел купеческий корабль. Они неслись за ним, как две гончие, преследующие оленя. Расстояние между преследуемым и преследователями катастрофически быстро сокращалось. Летящий снаряд Сашка узрел в последний момент, как раз перед тем как он ухнул в воду метрах в тридцати от кормы их корабля, подняв целую стену брызг.

– Началось… – мрачно констатировал капитан. – Сейчас они подойдут поближе, внесут поправку в прицел и… Тогда держись.

Только теперь Сашка обратил внимание на людей, возящихся с чем-то на носу каждого из дромонов. Он еще не успел сообразить, что бы это значило, а Адаш уже громогласно отдавал команду:

– Два десятка лучников ко мне! – (На капитанском мостике сразу же стало тесно от множества воинов, набившихся туда.) – Все видят людей на носу? – спросил он у воинов.

– Да… Видим… – нестройно прозвучало в ответ.

В этот момент еще одна глыба, просвистев рядом с ними, рухнула в море, обдав всех стоящих на мостике потоками соленой воды.

– Десять налево, десять направо! – скомандовал Адаш. – Снимите этих мерзавцев!

На мостике было так тесно, что воинам пришлось стрелять поочередно – пятерками. Над шлемами лучников Сашка смотрел на левый дромон. Там как раз загрузили камень в катапульту и собирались произвести выстрел. После первого же залпа лучников все моряки попадали, причем один из них, видимо, навалился на рычаг спуска, и катапульта сработала, выбросив свой заряд. Вместе с камнем вылетело и тело одного из моряков. Камень после такого неудачного пуска упал совсем недалеко от дромона, а тело несчастного матроса подбросило высоко вверх, на высоту мачт, откуда он и сверзился на свой корабль. Лучники довольными возгласами приветствовали успешные выстрелы, подбадривая друг друга.

Адаш был удовлетворен и отправил обратно на палубу вторую десятку, воинам первой же приказал:

– Держите их под прицелом. Не давайте никому приблизиться к катапультам.

Капитан довольно потирал руки.

– Ну, теперь они либо отстанут от нас, либо будут вынуждены пойти на абордаж! Храни нас Господь и владыка морей Посейдон!

На обоих дромонах попробовали еще пару раз загрузить катапульты, и обе попытки закончились для ромейских моряков печально. Наконец на одном из дромонов сообразили и постарались прикрыться большим деревянным щитом, но лучникам из вельяминовской сотни даже команда не понадобилась. Поправку в свои действия они внесли сразу же, мгновенно среагировав на действия противника. Несколькими залпами они не только подожгли щит, но и умудрились уложить моряков, заряжавших катапульту.

– Правильно, – одобрил Адаш. – А подожгите-ка, ребята, носы им обоим, да стрел побольше, чтобы костер разгорелся познатнее.

И лучники исправно выполнили это пожелание. Нельзя сказать, что пламя, занявшееся на носу одного и другого дромона, грозило катастрофой, но его необходимо было тушить, а приблизиться к пламени лучники никому не давали.

– Смотрите, смотрите! – торжествуя, прохрипел капитан. – Они подняли весла!

И действительно, на обоих дромонах гребцы перестали грести, и купеческий корабль сразу же начал от них отрываться. Дромоны вышли из зоны поражения, и наверху у них сразу же появились люди, занявшиеся тушением пожара и уборкой убитых и раненых с носовой части кораблей. Дромоны продолжали двигаться по инерции, расстояние между ними уменьшалось до тех пор, пока они не сблизились борт к борту.

– Они договариваются! – воскликнул капитан, хватая Сашку за руку. – Вот увидите, сейчас они пойдут на абордаж!

Оттолкнувшись веслами друг от друга, дромоны начали набирать скорость, расходясь в разные стороны. Теперь расстояние между ними было значительно больше, чем раньше, когда они пытались пустить в ход катапульты. Без особого труда они догнали купеческий корабль, поравнявшись с ним, и шли теперь параллельными курсами, стараясь держаться вне зоны поражения стрелами противника.

– Сейчас они начнут постепенно сокращать расстояние между нами, чтобы, в конце концов, притереться бортами, – пояснил капитан Сашке. – И уж тогда, государь, слово за вашими воинами.

Но, несмотря на предсказания капитана, дромоны и не думали сближаться. Они так и шли параллельными курсами, уйдя даже чуть вперед.

– Капитан, а попробуйте-ка взять чуть правее, в сторону правого дромона, будто вы собираетесь брать его на абордаж, а потом вернитесь на прежний курс.

Капитан сам лично встал к румпелю и проделал тот маневр, о котором его попросил великий воевода. Как ни странно, но дромоны не позволили изменить дистанцию между ними и купеческим кораблем. Оба повторили маневр купца.

– Странно, – вновь заявил капитан, удивленно округлив глаза. – Ведь если они хотят идти на абордаж, они должны были использовать этот момент и начать сближение.

– Значит, – сделал вывод Сашка, – они не собираются брать нас на абордаж, а собираются делать нечто иное.

– Что? – с самым серьезным видом спросил Адаш.

Самое скверное на войне – когда ты не понимаешь намерений противника. Сквернее этого только одно – когда ты не понимаешь его действий. А именно это сейчас с ними и происходило.