Возвращение в Тооредаан [линеаризовано] - [107]

Почему я развлекался с солдатнёй, а не пошёл в приличное общество, ну хотя бы, к примеру (чисто так ткнуть пальцем наугад), в дом своего приятеля оу Наугхо? Так ведь семейный праздник, будь он неладен! Первый день все отмечают исключительно в семье, и шляться по гостям в этот период считается неприличным. Даже по улицам тут ходят как бы семейными группками, стараясь не слишком контактировать с чужаками.

А вот второй день… Опять оказался обломным. В этот день все наносили друг другу краткие визиты, поздравляли, желали всяческих благ и шли дальше. Я, конечно же, нанёс визит в дом любимой девушки, но только и смог, что обменяться с ней парочкой вежливых фраз и нейтральных взглядов. Зато потом пришлось обойти ещё десятка три разных домов, отмечаясь и там вежливыми банальностями. Удивился, как, оказывается, много у меня появилось знакомых в этом ещё недавно таком чужом для меня городе. Ну а потом наткнулся на знакомых «спортсменов», и они затащили меня на эту дурацкую игру.

Играли мы в университете, где была построена специальная площадка для игр в костяки, как и всё тут, «одна из самых первых во всём мире!» Собралась довольно пёстрая компания, в которую входили студенты с самых разных факультетов, и даже парочка профессоров. И конечно же, я не преминул воспользоваться моментом, чтобы аккуратненько вызнать интересующую меня информацию. Надо было только дождаться подходящего повода, чтобы у окружающих не создалось впечатления, что это я поднял определённые темы. Увы, подходящий повод подвернулся только уже после игры, окончание которой мы зашли отметить в один из кабачков, густо натыканных вокруг университетского городка.

— Кстати, а что это там за история с котлом? — поинтересовался я, когда разговор (что неизбежно в студенческой среде) зашёл о разных проказах.

— Как, разве вы не знаете, благородный Иигрь? — удивился тот самый всезнайка, который доставал меня весь вечер. — А впрочем, это и понятно, ведь вы же приехали издалека. Так вот, у студентов нашего, да и любого другого университета, есть давняя традиция — выкрадывать в конце учебного года котёл знаний, заливать в него вина по самые края и устраивать грандиозную пьянку.

— Котёл знаний? — опять я изобразил недоумение. — Я часто слышал это выражение, но думал, что это так, фигура речи. Не знал, что он существует буквально.

— Да что же? Да как же?! — раздался дружный хор голосов.

— В других университетах, — влез в разговор один из профессоров, который из спортивной солидарности не побрезговал пойти с нами в кабак, — котлы и есть, как вы изволили выразиться, «фигуры речи», потому что они не что иное, как подделка и пародия на наш котёл. А вот Наш — говорят, он даже древнее, чем сам университет! По легенде, пресловутый Манаун’дак, о котором последнее время все только и говорят, заманивал своих первых учеников на занятия сытной похлёбкой. Так сказать, хочешь получить еду, получи сначала знания. И вот тот самый котёл, в котором его жёны варили эту похлёбку, и стал символом нашего, а потом и любого другого университета. Скажу вам, дружок, что современные студенты мало чем отличаются от тех балбесов-дикарей, с которыми вынужден был работать Манаун’дак, им бы только пожрать, выпить да поразвлечься, а знаниями они овладевают только для того, чтобы родители не перестали платить за их вольготную студенческую жизнь!

— Так ведь это же… Сколько времени прошло?! Неужели этот котёл до сих пор жив? — удивился я.

— Больше трёх тысяч лет! — с важным видом подтвердил профессор. — Но котёл жив, его и сейчас можно увидеть в здании факультета языкознания.

— А почему языкознания, а не, допустим, в главном корпусе?

— Этот факультет, вернее, здание, где он сейчас располагается, — одно из древнейших в университете. И по легенде, построено оно на том самом холме, где Манаун’дак собирал, учил и кормил своих первых учеников. Есть легенда, будто он предсказал, что до тех пор, пока котёл стоит на том самом месте, будет стоять и наш университет.

— Манаун’дак… Я всегда думал, что это так, сказка. У нас тоже про него рассказывают… Неужели вы и правда верите, что он действительно существовал?

— Последние исследования… — меня оглушил дружный хор голосов, начавших вразнобой пересказывать мне примерное содержание недавно прочитанной статьи. Ради такого удовольствия они даже осмелились перебивать профессора.

— Я что-то такое недавно в газете читал, — признался я, изображая простодушие. — Но подумал, что это шутка такая, ради праздника. Какие-то пришельцы из других миров… Это из-за кромки, что ли? Какие ещё миры могут быть?

Очередной хор голосов начал растолковывать мне версии о других мирах. Тема эта была нынче в горячей десятке мооскаавских шлягеров, и потому у каждого говорившего была своя версия объяснения сего загадочного феномена. Но по всему выходило, что отрицать существование множества миров может только полный невежа, потому что это не модно, и тебя засмеют в любой приличной компании.

— Слушайте, — я даже поднял ладони, как бы отгораживаясь от обрушившейся на меня критики. — Но ведь там упоминается какой-то человек, который, якобы, по мнению профессора… — кажется, его зовут Торб, — тоже является пришельцем из этих других миров. Я почему это запомнил, — там написано, что он друг некоего оу Дарээка, которого я видел на стадионе во время турнира. Мне на него показали, сказав, что это очень знаменитый мастер клинка. Я, честно говоря, очень удивился. В нашем захолустье редко можно встретить знаменитость, а уж пришельца из других миров… Так о чем я: почему бы не спросить этого… у него ещё такое двойное имя, насчёт этих самых миров?