Возвращение в сказку - [28]

— Послушай, если бы тогда, после тех сборов, ты не сделала аборт, у нас был бы общий ребенок, ровесник Игоря! Но нет, для тебя поехать на соревнования было важнее! Эта беременность для тебя была просто легальным допингом!

— Да! А для тебя разве не это было самым важным?.. Если бы ты закончил спортивную карьеру вместе со мной, то не получил бы травму, и у нас было бы столько детей, сколько мы захотели бы!

— А теперь для меня самое важное, что свершилось чудо, и нашёлся мой сын. Поэтому он будет жить с нами.

— В таком случае, я сделаю ЭКО, и рожу собственного ребенка!

— Мариночка, да хоть двух! Я буду только счастлив, и не буду, в отличие от тебя, считать твоих детей чужими. Не это ли я предлагал тебе лет пятнадцать назад?..

Игорь не стал дальше слушать, вошел в комнату и сел за компьютер. Но даже игра не могла отвлечь его от грустных мыслей.

В половине шестого к нему зашёл отец.

— Ты останешься на ужин? Мы ужинаем в семь.

— Нет, я обещал вернуться в интернат к шести.

— Ну что ж, раз обещал, не буду уговаривать. И спрашивать, что ты решил насчет усыновления, тоже не буду. Я понимаю, это серьезный шаг. Скажешь сам, когда будешь готов. Но я для себя уже всё решил. Ты будешь моим наследником независимо от того, что решишь ты.

— Я подумаю, — ответил Игорь.

И Юрий Сергеевич отвез его в интернат, а перед тем, как попрощаться, сказал, что приедет в следующее воскресенье, и подарил телефон, чтобы всегда быть на связи. Когда отец уехал, Игорь сразу пошел ко мне, но меня в комнате не нашел, а ребята сообщили, что я и на обед не приходила. И он пошел меня встречать.

Мы шли медленно, поэтому и на ужин рисковали опоздать. Но нам обоим было не до еды.

— Вот я теперь думаю, соглашаться или нет, — закончив рассказ, добавил Игорь. — Что ты посоветуешь?

— Не в моем праве давать советы в таком деле, — ответила я. — Ты должен решить сам. Ты уже решил.

— И ты знаешь, что я решил?

— Нет, конечно.

— Да, ты права, — согласился Игорь. — Я решил, что хочу быть сыном Юрия Сергеевича. Я соглашусь, чтобы он меня усыновил. Но останусь в интернате до окончания школы. А там посмотрим.

— Я тебя обожаю! — воскликнула я. — Я хотела, чтобы ты поступил именно так.

— За это время ты научишь меня светскому этикету, — улыбнулся Игорь и спросил серьёзно: — Ну, а как там дела, в твоем мире?

— Всё плохо, но Арина и баба Коста живы. Через четыре месяца пойду к ним в гости.

— Ты точно не уйдешь в свой мир насовсем? — спросил Игорь.

— Мне туда нельзя, — вздохнула я.

Я рассказала всё, что произошло со мной в моем мире, и показала обломок стрелы.

— Тебе опасно еще раз идти туда! — воскликнул Игорь. — Я не отпущу тебя!

— Ты не сможешь меня удержать, — ответила я.

— Ты так уверенно это говоришь, — Игорь взглянул на меня. — Как будто точно знаешь.

— А я знаю, — улыбнулась я. — Я ведь волшебница.

— Это в своем мире ты волшебница. А здесь — обычная девушка.

А вот и нет. Арина поведала мне, что мою магическую силу блокировал лунный камень, и ни одно заклинание, кроме одного, на перемещение, не работало, пока я не вернулась в свой мир. Это он так меня защищал от себя самой. Потому что если бы кто-то узнал, что во мне есть магия, этот феномен не дал бы спокойно спать куче ученых, и они просто превратили бы меня в подопытного кролика. Или я, рассердившись, могла серьезно навредить кому-нибудь. Потому и застежка с цепочки исчезла. Чтобы даже я сама не могла снять камень. Ее и сейчас вроде как нет, но я-то теперь знаю, что она есть, и могу снять амулет, когда захочу. И тогда смогу применять магию. Но лучше об этом никому не знать. Поэтому даже Игорю я ничего не сказала.

Тем более что мы уже пришли в интернат.

Уж не знаю, как слухи о том, что у Игоря отец — миллионер, просочились в интернатский коллектив, но уже через пару дней все об этом говорили. Игорь и я точно никому ничего не сообщали. Да и неважно, откуда это стало известно. Игорь вообще-то скрывать и не собирался. Только он вдруг стал необыкновенно популярен среди девушек нашего интерната.

А я в свою очередь стала очень популярна среди парней. Они мне просто шагу не давали ступить, стремясь сделать для меня что-нибудь хорошее. Каждому ведь хочется, чтобы у него вдруг нашелся папочка-миллионер. Ну, или хотя бы просто папа. Но я от их услужливости не знала уже, куда деваться.

И, хотя мы с Игорем стали меньше времени проводить вместе, так как он почти каждый выходной уезжал к отцу, мы по-прежнему любили друг друга. Игорь, ко всему прочему, увлекся футболом, и каждый день ездил в город на тренировки. Он признался мне, что отец прав, и играть в футбол гораздо интереснее, чем его смотреть. Да и Марина Станиславовна, видя его успехи в спорте, стала относиться к нему благосклоннее.

А я, пока Игорь налаживал контакты с семьёй и играл в футбол, потихоньку покупала подарки Арине и бабе Косте, тратя на это все карманные деньги, которые мне выдавали каждую неделю на разные мелочи. Еще я выпросила у Ирины Борисовны некоторую сумму со своей карты, на которой хранились моя премия и гонорар за иллюстрации к книге, сказав, что хочу сделать подарки подругам к Новому году.