Возвращение - [71]

— Я знаю, Джиллиан, все знаю. Я бы тоже не смогла вам сказать про «соболезнования». Ваши чувства мне понятны. На прошлой неделе Крис писал мне.

— Да? Он никогда не говорил мне… — Я так удивилась, что потеряла дар речи.

— Это в его стиле… Мама, давай заберем твои вещи. — Мы медленно двинулись к багажному отделению, сняли с транспортера чемоданы, и я пошла к стоянке за машиной.

— Извините, тут тесновато. Крис… Я… Ну, она дорога нам. — Ответом было неловкое молчание.

По дороге в город никто не проронил ни слова. Говорить было не о чем. Но пауза так затянулась, что мы одновременно раскрыли рты, попытались что-то произнести и истерически расхохотались. Завязался разговор о Сан-Франциско, о погоде в Денвере, о полете — в общем, обо всем, кроме Криса и несчастного случая.

— Когда должен появиться ребенок, Джиллиан? — Я вздрогнула. Так, начинается… Тон задала Джейн.

— Не раньше чем через два месяца. У вас ведь трое детей, верно? — Она кивнула.

Я старалась не смотреть на миссис Мэтьюз. Мы все были лишены предрассудков, но забыли, что у каждого из нас есть родители. Кристофер Колдуэлл Мэтьюз презирал условности, однако его мать могла относиться к проблеме незаконнорожденных детей совсем по-другому. Криса это нисколько не заботило; едва ли и мне следовало ожидать от его матери явного неодобрения. Ощутив на себе ее взгляд, я рискнула нерешительно улыбнуться. В конце концов, мы виделись лишь однажды, да и то мельком…

В ее больших грустных глазах и слабой улыбке читалось беспокойство.

— Едва ли вы мне поверите, но я рада. Мой второй сын не успел жениться, а Крис… — Она осеклась. Мне хотелось расцеловать миссис Мэтыоз, но я вела машину и ограничилась тем, что улыбнулась ей, на этот раз по-настоящему.

— Может, остановимся… там… по пути?

— Мама, давай подождем до завтра. Лучше поедем прямо в гостиницу.

— Нет. Сегодня. Хочу увидеть его… — еле слышно прошептала она.

— Мм-м… Миссис Мэтьюз, я думаю, что… Уф-ф… Я вас понимаю… Конечно, если вы настаиваете… — Настаиваете… настаиваете… А Крис лежит там, выставленный на всеобщее обозрение, и ждет, пока мы его похороним…

— Ох, — еле слышно простонала она. — Он… Он что, очень?..

Я прервала ее: не хотелось слышать того, что должно было прозвучать.

— Нет, он выглядит… хорошо. — Надо было сказать «прекрасно», но язык не поворачивался произнести это слово. Он действительно был прекрасен — спящий мальчик, которым я так часто любовалась поздно ночью и рано утром. Мирным, безмятежным сном спала душа мальчика, заключенная в тело взрослого мужчины.

— Что ж, мама, Джиллиан виднее. Пусть будет так, как ты хочешь. — Миссис Мэтьюз молча кивнула.

На этом беседа закончилась. Добавить к сказанному было нечего, и каждый углубился в собственные мысли. Доехав до бюро Хобсона, я припарковала машину, мы вышли и гуськом пошли к дверям.

За стойкой сидела бледная, похожая на привидение девушка, а мистер Феррари разговаривал в углу с кучкой незнакомых людей. Заметив нас, он коротко кивнул. Вид у него при этом был такой, словно он одобрил мой наряд. Паскуда.

Я подошла к девушке за стойкой и хрипло сказала:

— Мистер Мэтьюз, георгианский зал. Как туда пройти?

— Сюда, пожалуйста… — Она повела нас по длинному коридору, мимо множества открытых дверей, в которые я не отваживалась заглянуть, боясь увидеть трупы. Девушка остановилась у последней двери с левой стороны, и мы вошли в зал. Там стоял накрытый крышкой темный деревянный гроб, который я выбрала несколько часов назад. Его окружали цветы, купленные на Сакраменто-стрит. Чудесно. Красные, желтые, голубые, легкие, как дыхание ребенка. Милые, свежие, не имевшие ничего общего со смертью и увяданием. Как музыка Моцарта или Дебюсси. Именно то, чего я хотела.

По обеим сторонам гроба горело по две огромных свечи в подсвечниках, в головах лежало маленькое распятие. У стен стояли два дивана и несколько стульев. В зале царил полумрак, словно в церкви, которую так не выносил Крис. Мне почудился его голос, шептавший что-то вроде: «Черт возьми, Джилл, вытащи меня из этой хреновины…» Но, видно, так и должно было быть. Во всяком случае, по выражению лица его матери было видно, что она со всем согласна.

— Красивые цветы, Джиллиан. Это вы их заказывали?

Я кивнула. Она подошла к гробу, и Джейн судорожно стиснула мою руку, когда миссис Мэтьюз — женщина, потерявшая мужа и двух сыновей, — преклонила колени перед распятием. Отныне все ее мужчины были мертвы.

Через мгновение она поднялась, и ее место заняла Джейн. Миссис Мэтыоз села на диван и уставилась в пол. У меня не хватало смелости посмотреть на нее. Это было выше моих сил.

Джейн встала и подошла к матери.

— Пойдем, мама. День был длинный, а в гостинице я сказала, что мы приедем к десяти часам.

Когда мы вышли на улицу, я спросила Джейн, в какой гостинице они остановились.

— «Сэр Френсис Дрейк».

— Я подвезу вас.

В машине Джейн, продолжая беседу, поглаживала мать по плечу и время от времени сжимала ее руку.

— Миссис Мэтьюз, мне тяжело об этом спрашивать, но… Как вы считаете, когда лучше устроить… похороны? — Так. Вот я и произнесла это слово.

— В воскресенье не слишком рано?