Возвращение Скорпиона - [20]

— С ума сошли?!

— Ладно, не обижайтесь. А… Рита?

Старик долго смотрел на меня, потом проворчал:

— Не знаю. Вроде бы не должна, но… Нет, не знаю.

Я махнул рукой:

— Дохлый базар. Пошли.

Мы выползли на крыльцо, и я стал прощаться с Джоном, одновременно показывая на "папу" и убеждая своего питомца слушаться "папу" во всем. После этой трогательной и душераздирающей сцены спросил одного из охранников, кивая на кусты:

— Ну?

Тот пожал квадратными плечами:

— Ничего.

Я повернулся к Пауку:

— Похоже, их и впрямь было двое и второй в данный момент…

— … докладывает, что первый попух, — договорил за меня Владимир Евгеньевич. — Ладно, нечего тянуть. — Показал на знакомый белый "Мерседес" за забором. — Поезжайте.

— А вы тут… уберите.

— Уберем. Счастливого пути…

И вот я невесело сидел сейчас на заднем сиденье занюханной "шестёрки", в которую переместился после того как распрощался со стариковым "мерсом" и его водителем, и размышлял о том, что снова по чьей-то милости влипаю в весьма и весьма скверную переделку.

А в таких ситуациях, когда от тебя мало что зависит, сами знаете, дёргаешься особенно сильно — до тех пор, пока не ухватишься за какой-нибудь, извиняюсь, конец и не начнешь творить хоть что-то, но зато по своей воле.

Сейчас главное — встретиться с Маргаритой и не отпускать ее от себя, исключительно из соображений ее личной безопасности. А впрочем… А впрочем, вдруг она, сколь ни печально о том думать, совершенно сознательно играет в этой, малопонятной пока чьей-то схеме роль приманки? А вдруг она кому-то элементарно меня заложила?

Увы, сопоставляя события прошлые и настоящие, я понимал, что имею вполне реальную перспективу отправиться на тот свет. Не хотелось бы, не хотелось… К тому же я ведь теперь не один! У меня Джон. У меня, в конце концов, вроде бы Наталья, если, конечно, она еще "у меня". Тьфу!..

Машина остановилась возле небольшого лабиринта из зеленых деревьев и нескольких трехподъездных двухэтажных домов. Водитель ткнул пальцем:

— Это там, во дворе.

Я расплатился с ним и минут пять покурил на улице в ожидании, не произойдет ли чего-либо необычного.

Ничего необычного не произошло.

Обычного тоже.

Я бросил окурок и углубился в "лабиринт"; нужный дом отыскался почти сразу же. А квартира номер шесть на втором этаже оказалась единственной на лестничной площадке, вооруженной дополнительной металлической дверью. Ну, понятно, не будут же Маргарита Владимировна водить дружбу с нищей.

Я нажал на кнопку звонка (за дверью приглушенно запиликал электронный "Турецкий марш") и вдруг почувствовал, как меня начало попеременно бросать то в жар, то в холод. Н-да-а, что там ни говори, сколь ни выделывайся, а прибит в свое время этой мадам я был капитально…

За консервной облицовкой послышались шаги, и я шаловливо прикрыл пальцем дверной глазок. Сейчас, вот сейчас…

Незнакомый женский голос:

— Эй, что за глупые шутки!

Сконфуженно убрал палец.

— Извините, бога ради… А могу я увидеть Риту?

Секунд пять тишины. Потом:

— А вы кто?

— Очень хороший ее знакомый. Понимаете, дело в том, что я только сегодня приехал издалека…

Снова тишина. На сей раз, должно быть, раздумья. Люди, а особливо женщины, будьте бдительны и т. д., и т. п. Ну что ж, всё правильно. Не в бирюльки играемся — в России живем.

И наконец:

— Подождите, сейчас. — Защелкали замки, и дверь отворилась. Передо мной стояла… Нет, ну ведьма, вылитая ведьма — только, конечно, не в вульгарном варианте, не грязная бабка с клыком, а высокая, статная, и габариты… Любимы большинством мужского народа нынче какие? Девяносто — шестьдесят — девяносто? Ну а там было эдак… сто десять — семьдесят — сто двадцать. Поняли?

А волосы черные, с отливом, густые, гладко расчесанные и чуть ли не до попы. Жуть! И глаза тоже черные — зрачков не видать, огромные, нос тонкий, губы алые, а кожа белая-белая. Верите, я в какой-то момент до того офонарел, что едва не забыл, зачем и к кому пришел.

Но она быстро напомнила, к кому.

— Вам Риту? — спросила она, и по мне чуть мурашки не побежали. Голос низкий, грудной, какой-то шелестящий, точно трава на ветру — в общем, такой же таинственно-сногсшибательный, как и всё остальное.

— Ч-что? — идиотски переспросил я, но тут же спохватился: — Ах да, Риту! Маргариту, тэк скэ-э-эть, Владимировну.

"Ведьма" улыбнулась:

— А ее нет. Вышла еще утром за сигаретами — и не вернулась. Ой, что с вами?!

— Ничего! — Я клацнул зубами совсем как Джон, однако тотчас крепко стиснул их. Дурманящее колдовство незнакомки вмиг улетучилось, а в мозгу забился сигнал тревоги. Твари, неужели они…

— Знаете! — "Ведьма" решительно взяла меня за руку и сильным рывком вдёрнула через порог в квартиру. — А ну входите, сколько можно на лестнице стоять!

Она захлопнула дверь и пошла в глубь квартиры, а я поплелся следом и, досадуя на собственное легкомыслие после столь неприятного известия, не мог тем не менее оторвать глаз от ее задрапированного одной лишь просторной мужской рубашкой роскошного тела. А впрочем, нет, не исключаю, что кроме рубашки там имелось и что-то еще. Ага. Не исключаю.

Искусительница провела меня в зал, обстановка которого была просто шикарной, хотя и несколько вульгарноватой. Но это была как раз е ё обстановка. Именно в такой она и смотрелась на все свои триста процентов.