Возвращение с края ночи - [7]

Целый этап жизни — из нее — этой жизни — уехал! Не один год он жил ожиданием минуты, которая обозначалась фразой: «Вот соберу „Мангуста“!» И никогда он не заглядывал за эту занавесь, за которой — дело сделано.

А теперь, миновав этот рубеж, начал догадываться, что нужно новый смысл в жизни искать, что ли? Да неужели? Выходит, что так… Конечно, с пистолетом еще много будет интересных забот. Да и новые идеи в процессе доводки «Мангуста» появились. Уже проклевывались еще призрачными пунктирами тропки новые, нехоженые.

Совсем недавно ему подумалось, как привычную систему автоматики с газоотводом можно поставить с ног на голову (или как раз наоборот?!) и, скомплексировав функции узлов, получить нетривиальный, но весьма соблазнительный результат. Стоило попробовать. Потягаться-таки с мэтрами на их поле.

Но отчего-то грустно всерьез, не по-детски. Так уж человек устроен, что, сделав нечто по-настоящему достойное, непременно загорается желанием «поведать миру». А с этим — напряг. Была даже шкодливая, совершенно безумная, как зеленый чертик из бутылки, мысль реально сдать оружие ментам и полюбоваться, как они станут решать насчет «неизвестной системы». Но только ведь не оценят. Чего они, кроме ПМ, видели? Те самые жалкие самоделки? Фи! Даже — фу!

Можно, конечно, продолжая бредить, вообразить ситуацию с отловом крупного специалиста по оружию в темном переулке… Но это уже даже за пределами добра и зла. И будучи достаточно взрослым человеком, для того чтобы не желать того, чего нельзя, Воронков давно и заранее смирялся с мыслью, что «поведать миру» не удастся.

Но откуда же тогда взялась тревога, когда все хорошо? Поди ж ты, пойми! Синдром достижения цели, блин! Не иначе. Как после последнего экзамена тяжело давшейся сессии.

А, плевать!

К счастью, у Сашки был легкий характер. Не так уж все плохо, решил он.

Дежурство закончено.

«Мангуст» в сумке по-настоящему греет душу, а похвастаться можно Козе с Рыжим. Они поймут и помогут окончательно справиться с дурацким синдромом.

Несмотря на то что лето еще не окончательно сдало свои позиции осени, погода стояла уже прохладная, так что куртка не выделялась на фоне одежд остальных горожан. Сырой ветер с реки заставил Сашку застегнуть и верхнюю кнопку, как в холода.

Но когда он добрался до своего района, для чего пришлось чуть ли не час ехать на троллейбусе, который почему-то оказался набит втрое против обычного, откуда-то выглянуло низкое солнце, ветер стих, и вообще стало ясно, что до настоящей осени еще далеко. Соответственно с этим поднялось и настроение, и так, в общем-то, неплохое по случаю окончания работы.

Сашка шел, немузыкально насвистывая примерно в том же ритме, в котором приговаривал свои «заклинания» во время работы, Джой трусил рядом, строя из себя послушного мальчика, и все было очень даже здорово, пока знакомый маршрут не вывел их на бульвар. Вернее — на вытянутый в длину пустырь, на котором перед выборами мэра в порядке благоустройства насыпали щебеночную дорожку и натыкали тщедушных топольков.

Этот «бульвар» окрестные собачники давно использовали как площадку для выгула своих любимцев. Что Сашка, что Джой знали его с точностью до места, где какая кучка лежит, и ничего страшного или пугающего на этом пустыре быть не могло по определению. Но тем не менее Джой вдруг остановился, словно одновременно всеми четырьмя лапами попав в капкан, вздыбил шерсть на загривке и оскалил зубы, низко рыча.

Не ожидавший такого поворота Сашка сделал по инерции еще шаг и одновременно с этим услышал добавившееся к ворчанию собаки противное шипение.

«Змея, что ли?!» — опешил он, осторожно отступая назад.

Но, конечно же, никакой змеи тут не было. Шипение издавала кошка, стоящая поперек дорожки. Кошка выгнула спину и прижала уши к голове. Большая, рыжая, пушистая, и в другой ситуации показалась бы она Сашке красоткой и симпатягой. Но сейчас, став в два раза больше самой себя из-за вздыбившейся шерсти, с оскаленными зубами и мечущимся хвостом, эта шипящая бестия могла напугать даже свою собственную хозяйку.

Самое неприятное — кошка шипела конкретно на Сашку, а не на рычащую собаку. Он совершенно ясно увидел направленный прямо ему в глаза кошачий взгляд, и взгляд этот ничего хорошего не предвещал…

Джой сделал короткое движение вперед, как бы говоря — «Сейчас я ее!», но Сашка не глядя нащупал ошейник и ухватился за него покрепче. До сих пор Джой относился к кошкам подчеркнуто нейтрально и наверняка опыта в драках с ними не имел. А эта рыжая зверюга легко способна выцарапать собаке глаз!

Кошка вдруг перестала шипеть.

Вместо этого взвыла, словно давая сама себе сигнал к атаке и…

— Да что это вы, а? Зачем вы свою собаку на кошек натравливаете?! Воспитывать своих зверей надо! — раздался вдруг над ухом Сашки возмущенный голос.

Худая, высокая женщина, у которой, несмотря на ее молодость, в длинных черных волосах уже были заметны седые пряди, бесстрашно шагнула к кошке и присела рядом.

— Что, девочка? — ласково говорила она нараспев. — Напустили на тебя дурную собаку? Ну-ка иди ко мне! — и уверенно взяла кошку на руки:

Та вдруг, как по команде, сразу перестала быть разъяренной фурией, а превратилась в милую домашнюю киску, сидящую на руках со сконфуженным и немного потерянным видом.