Возвращение на Подолье - [24]

— Собирайся, пойдем в милицию, там выясним.

Он на нее еще надеялся.

— Ма, в чем дело? Чего он от меня хочет? Я ничего не знаю.

Ее лицо напомнило ему безучастную маску сфинкса. В тот момент он окончательно понял, что по-настоящему одинок. Она посмотрела куда-то сквозь него и сказала:

— Иди, иди. Натворил — придется отвечать.

В милиции к следователю, который его привел, присоединился капитан с лицом Плюшкина. Рядом с ботинком появились часы из тех, которые алкаши на базаре продают по трешке за пару.

— Узнаешь? Говори, когда последнюю хату на уши поставили. Если расскажешь — тебе ничего не будет.

У Василия пересохло во рту. Несмотря на вынужденное бродяжничество, он не воровал.

— Смотреть в глаза! Отвечай, или ты у меня будешь искать пятый угол!

Существо следователя дышало неподдельной злобой. После слов Василия: “Я ничего не делал! Вы не имеете права”, угреватый змеиными пальцами ухватил его за волосы и вырвал клок у виска.

Из глаз Василия покатились слезы. Он был одинок в целом мире.

Затем молодой следователь куда-то ушел. Капитан заставил его писать объяснительную. Когда он отказался, капитан перегнулся через стол и ударил его по голове пресс-папье.

— Бери ручку и пи-ш-ш-ши — шипел он, устрашающе вращая белками. Тут тебе не детский сад. Закрою в тюрьму, там из тебя враз Машку сделают.

Он взял ручку и капитан сразу перешел на политику пряника:

— Ну, так бы и давно. Чего их жалеть? Они тебя не пожалели… Пиши: Я, Коваленко Василий Витальевич, опознаю предъявленные мне вещи, а именно: мужские ботинки черного цвета и часы марки “Луч”. Эти вещи я видел у своего знакомого Виноградова Валерия Максимовича.

“Вот оно что. Полчаса тому они утверждали, будто я с Виноградовым обворовывал квартиры. Теперь меня заставляют писать лжесвидетельство.”

Василий швырнул ручку на пол и бросился к двери. Уже в коридоре он услышал крик капитана:

— Стой, ворина, стой! Убью!

Его угроза придала Василию сил. В считанные секунды он преодолел коридор, но проскочить мимо дежурного ему не удалось. Рукояткой пистолета дежурный ударил его по голове с такой силой, что впервые в своей жизни он потерял сознание.

XVII. Уйти от погони

Машина мчалась по улицам города. Харасанов знал, что в однотипных городах Казахстана долго скрываться от погони невозможно. Планировка улиц, утыканных пятиэтажками, оторванными друг от друга, быстро выведет на них погоню. Слабый поток машин не даст возможности оторваться, затеряться среди домов. Уходить далеко на такой машине было полной бессмысленностью. Казахстанская степь вмиг превратится в мышеловку. Авиация всегда окажет милиции услугу.

Ориентируясь по памяти, он привел машину в старый город и остановился на краю отработанной шахты, заполненной водой. Словно наседки с шеста из фургона выпрыгивали девушки. К великому изумлению, среди девушек он увидел Валентина.

— Девчата, разбегайтесь по норам кто куда сможет. У кого маленький срок — можете сдаться. Уйти вряд ли удастся.

Девушка, которая бросилась к нему в тюремном переходе, вдохновив тем самым на побег, схватила Константина за руку и потащила в сторону.

— Я родом из пограничного района. Возьми меня с собой, вместе уйдем за границу.

Он растерялся. Она прочитала его мысли. Ему было пятьдесят, ей — двадцать. Она годилась ему в дочери. В то же время в ней было что-то такое, что не позволяло ему ее оттолкнуть. Она его зажигала. Где-то в подсознании трепетала мысль, что мимолетная встреча была не случайной. Фортуна послала ему эту девушку. Возможно, встреча с ней принесет ему полную свободу.

Владелица больших, слегка раскосых глаз, она должна была быть жгучей брюнеткой. Но природа распорядилась по-своему. Роскошная грива волос, цвета спелой соломы, спадала на плечи, струилась ниже, подчеркивая линию узкой талии. Гибкая, спортивная фигура вряд ли могла оставить равнодушным любого мужчину, обладающего пылким воображением и хорошим здоровьем.

— Не знаю, что тебе ответить… Теперь то я уж точно смертник.

— Я решила еще в автозаке[35]. Прошу тебя, не затягивай время, бежим.

Когда они уходили в узкий переулок, застроенный казахскими мазанками, Харасанова окликнул Валентин:

— Не уходи, скажи, что мне делать?

— Сдаться, отсидеть и стать профессиональным сутенером.

У Харасанова было два варианта спасения. Сегодня же исчезнуть в город-спутник или укрыться здесь у многочисленных знакомых.

Она и на этот раз прочитала его мысли.

— В Майкудуке у меня подруга. Если мы ее застанем, можно будет переждать.

Они пересекли степь и вышли на дорогу, ведущую в отдаленный микрорайон. Возле старого террикона девушка остановилась.

— А мы ведь даже не знакомы. Таня, — первой представилась она. — Если нас поймают, запомни: Антонова Таня, город Алма-Ата.

— Харасанов Константин. Баку.

По дороге, со стороны Нового города, мчался автобус. Ночь еще не рассеялась.

— Ложись в траву, попытаюсь его остановить, — шепнула девушка и вышла на трассу.

Им повезло. Шофер возвращался домой с “кошачьих” дел, был навеселе. Не доезжая микрорайона, Константин попросил шофера остановить автобус.

— Что-то я вас не пойму, молодые люди. Девушка говорила, вы живете возле завода отопительного оборудования.