Возвращение Лени - [8]

Ранним солнечным днем, - говорил он, - Леня Прудовский выехал на своем автомобиле... и вот тут мы сделаем паузу, поскольку ничего еще не известно об автомобиле Лени Прудовского. Леня вообще ненавидел всякий транспорт и тех, кто им управляет, особенно. Был какой-то в том экзекуционный ритуал, когда он отчитывал очередного шофера. Шоферы на него жаловались...

А дело-то в том, что автомобиль, на котором выехал в тот злополучный день Лепя, имел обыкновение путешествовать не по земле, не по воде, не по воздуху, а под землей и носил название недрохода. Вот так нот все было просто и буднично, как будто речь шла об обычном геликоптере.

До Лепи Прудовского таких машин еще не было, поэтому ему пришлось изрядно попотеть, прежде чем настал сладостный день, и странная машина нашла свое место в подвале сарая. Она манила своей способностью путешествовать, ориентируясь в подземном пространстве.

Над ее созданием Леня Прудовский работал без малого три сна, а когда она была наконец построена и испытана, немедленно поехал туда, куда ехать можно было лишь под землей.

Суд подробно проследил весь путь невиданной машины и пришел к заключению, что весь вояж Лени Прудовского был от начала до конца незаконен. Хотя бы потому, что сорок миль его дороги проходили по землям компании ФБО. Вернее, не по самим землям, а под землями, но ведь всякому ясно, что частная собственность на землю распространяется на всю ее толщу, по крайней мере - до половины земного шара. А уж судья штата как только мог поспешно организовал иск по поводу территориальной неприкосновенности земель компаний, хотя, конечно, компании без судьи вряд ли и вообще узнали бы о таком нарушении.

Следующие одиннадцать миль подземного путешествия были на совести, а значит в собственности ирландского беженца, некоего Пети Церебушкина эсквайра, который едва только к нему пожаловал судебный клерк, сперва раскричался, а потом заявил, что ему все равно, кто ездит под его землей, и что если судебный клерк и впредь будет совать свой нос не в свои дела, то он, Церебушкин, эсквайр, обязательно спустит его с крутой лестницы своего дома. Конечно, только тогда, когда се построит.

Дальнейшее путешествие Лени Прудовского не было омрачено ни приятными, ни неприятными для него минутами, и он конечно бы добрался до конечной цели своего путешествия, если бы не его превосходительство случай, довлеющий бесконечно и неожиданно над всеми, кто только поселился на голубой планете, именуемой старушка Земля.

Леня Прудовский, увлекающийся человек, убежденный гурман был в восторге от идеи, которую навязал ему когда-то индиец. Он даже в своем последнем слове с удовольствием вспоминал разговор с мудрым Махатмой. По рассуждениям Махатмы выходило, что стоит только создать недроход, машину, которая доселе еще в истории человечества не существовала, как с нашим несовершенным миром можно сделать много хорошего, а главное, в нем можно было бы предотвратить то окончательное снинство, к которому, словно бы повинуясь какому-то неестественному року, бесконечно тяготеет человечество. Махатма утверждал, что человечество обижает природу на протяжении всей своей истории и вот природа из мести или каких-то других высших мотивов, непостижимых людям, вложила в подсознание человека идею самоуничтожения. Человек стал изобретать оружие с каждым поколением все более совершенное.

Леня Прудовский уверовал, что он именно тот самый, кому назначено уничтожить оружие и вывести человечество на тропу добродетели.

И вот Леня Прудовский по чертежам, переданным тем же Махатмой.

принялся строить недроход. А построив его, но еще не осуществив задуманного. уже обвинялся сразу в двух преступлениях. Во-первых, в убийстве своего помощника Роберта Янга, и. во-вторых, в нарушении территориальной неприкосновенности земель, находящихся в частной собственности.

Адвокат, словесно состязаясь с прокурором, посчитал возможным задать суду вопрос: а сами ли собственники догадались обратиться с исками в судебную инстанцию по поводу нарушения своего права или это было кем-то подсказано. Суд ответить на этот вопрос не посчитал возможным. Губернатор штата, да что там губернатор - самый последний бездомный собачник был убежден, что по законам собственности Лене Прудовскому полагается, если не электрический стул, то по крайней мере пожизненное заключение.

Леня Прудовский держал себя в суде подчеркнуто вежливо и даже галантно. Он даже спросил разрешения курить у присутствующих в зале суда женщин и с удовольствием затянулся. После первой затяжки он вспомнил, что суд присяжных признал его виновным, даже не выслушав сути, после чего не строил уже никаких иллюзий.

Четыре полисмена, которым, вероятно, в жизни нечего было больше делать, как только служить охранниками, стерегли его, а он, Леня Прудовский, наслаждался воспоминаниями, которые иногда прерывались вопросами участников процесса, но это было все же не так часто (все решали за него), и он в промежутках между вопросами успевал насладиться образом той свободы, которую мечтал подарить человечеству...

Мери Фаин была столь же прекрасна, сколь и умна. К тому же Мери Фаин была любима. И она мечтала иметь детей. А Леня Прудовский был как раз тем человеком, которого она хотела видеть их отцом. У Лени Прудовского была своя идея и у Мери Фаин тоже, а в итоге эти две идеи, соединившись, предложили человечеству сирот, вдову Мери Фаин и недолгую память о Лене Прудовском.