Возвращение к лисьей норе - [6]

— Простите, — извинился он и попросил: — Не могли бы вы включить телевизор?

— После того как в замке поставили антенны, чтобы принимать передачи из Западной Германии, ящик совсем забарахлил, — ответила она. — То звук плывет, то изображение пропадает. Желаете чего-нибудь? — переключилась она на другую тему.

— Нет. — Земан положил на стол монету в пять крон. — Мне нужно еще пройтись по деревне, узнать насчет ночлега. Замок обойду хотя бы снаружи.

— Слишком близко не подходите — не то подшибут! — Чем-то он, видимо, расположил ее. Может быть, тем, что просто поговорил с ней. Беседы с трактирщицей в этом заброшенном заведении вряд ли входили в планы посетителей. — Если не удастся устроиться с ночлегом, приходите. В крайнем случае переспите здесь, у меня есть одна свободная кушетка в кладовке. Но только на одну ночь, — добавила она строго, чтобы он не подумал ничего лишнего.

Замок точно магнитом притягивал Земана. В полумраке он нависал над деревней темной, таинственной, угрожающей громадиной, похожей на старинный корабль. Он казался безжизненным. Прошлепав по расползающейся снежной каше вдоль фасада, Земан направился по каменному мосту к воротам, и тут в спину его толкнули.

— Что тебе нужно?

— Разве сюда нельзя? — спросил он у стоящего за спиной человека.

— Разворачивайся и мотай отсюда! — приказал незнакомец.

— Почему?

— Заткнись и проваливай!

— Сначала спрячь эту штуку в кобуру, — спокойно ответил Земан. — У меня такая же.

— Так я и знал, — ответил незнакомец и разоружил Земана, не убирая пистолета.

— Могу обернуться?

— Пожалуйста. Можешь.

Караульным оказался молодой парень, самоуверенный и наглый.

— Будь добр, достань-ка у меня из левого нагрудного кармана документ, — попросил Земан.

Парень вынул из его кармана удостоверение, стал его разглядывать, потом спросил:

— Ну и что?

— Я из того же Корпуса, что и ты.

— И все равно делать тебе здесь нечего, даже если ты из госбезопасности.

— Я расследую убийство.

— Еще раз повторяю: исчезни!

Земан ощутил острое желание ударить караульного, но взял себя в руки; не годится драться между собой людям, выполняющим одну и ту же миссию.

— Не сходи с ума, — сказал он примирительно. — Спрячь-ка игрушку. Нам с тобой нечего бояться друг друга.

— У меня приказ, товарищ майор, — холодно ответил парень. — Будьте добры, уходите отсюда побыстрее.

В этот момент на них упал яркий свет автомобильных фар. От шоссе к мосту повернула черная «Татра-613» с задернутыми шторками на окнах, незаметная, точно привидение, высветила сцену, похожую, вероятно, на кадр из американского детективного фильма, и остановилась.

— Что происходит? — спросил кто-то с заднего сиденья. И вдруг тот же голос воскликнул изумленно: — Что ты тут делаешь, Гонза? Ничего себе сюрприз! Садись в машину. Будь моим гостем.

Парень из охраны ошеломленно смотрел, как Земан подошел к автомобилю и уселся рядом с человеком на заднем сиденье. Хлопнули дверцы, и машина скрылась во тьме.

Это был друг юности Земана, Лойза Бартик, ныне заместитель председателя правительства.

7

Болтливый попутчик продолжал развивать свои взгляды на жизнь, время и общество. Земан молчал. То и дело хотелось возразить против некоторых выводов и заключений старика, но контраргументов не было.

— Господи боже, что с нами происходит, что с нами случилось? Прежде я бы этого старика классовым врагом посчитал со всеми вытекающими последствиями. А сегодня вынужден признать, что кое в чем он прав. Ведь о том же говорят и рабочие на заводах и фабриках и в газетах пишут. Где же правда?

Земан все чаще вспоминал свою первую стычку с Петром. Накануне позвонил Житный.

— Послушай, Гонза, твоего зятя мои люди видели с Павлом Данешем в кафе «Славия». Возможно, это случайность? Мы верим тебе, твоей семье. Но все-таки ты поговори с ним, объясни, что он должен быть разборчивее в своих связях. Я понимаю, зять Яна Земана вряд ли может быть диссидентом, однако…

После этого предупреждения Земан решился поговорить с Петром.

— Ты что, с ума сошел? — кричал он на зятя. — Забыл, кто такой Павел Данеш?!

Иванек, тогда еще совсем кроха, испугался и заплакал — он не привык к ссорам в доме. Лидушка, выхватив сына из кроватки, прижала его к себе.

— Да перестаньте вы, ради бога! Подумайте о ребенке.

Но они, словно два разъяренных петуха, не слышали.

Поэт Павел Данеш был давним противником Земана. Впервые они столкнулись в шестьдесят седьмом при расследовании обстоятельств вооруженного покушения на певицу в ресторане «Поэтический». А потом снова и снова — в шестьдесят восьмом, в семидесятые годы. Земану приходилось держать себя в руках, чтобы не выказать такую же ненависть, какую проявлял к нему Данеш.

— Ну и что? Что случилось? — раздраженно допытывался Петр. — Мы знакомы с юности. И что же, теперь я не могу подать ему руки при встрече? Это что, преступление — иметь собственное мнение, не гнуть спину, как вы все?

— Разве ты не понимаешь, что это враг? Не знаешь, какой у него характер? Забыл, как он украл когда-то твои стихи и пытался выдать их за свои?

Петр отмахнулся.

— Издержки молодости, все давно быльем поросло. Сегодня он совсем другой человек. И сегодня он прав.