Возвращение из мрака. Смерть крестного отца - [3]

- С вами говорит секретарь мистера Гарольда Питерсона. Мне срочно нужна ваша помощь. - Голос Лины дрожал. Рука судорожно стискивала трубку.

- Рассказывайте. Что случилось? - спросил человек на другом конце провода.

- Мой шеф… он исчез. Сегодня вечером мы прилетели из Нью-Йорка, и прямо в аэропорту его похитили. - Она приложила ладонь к пылающему лбу - внезапно разболелась голова.

- Похитили? Вы уверены в этом? - Голос на другом конце провода звучал по-прежнему спокойно.

- Я все видела собственными глазами. Двое мужчин вывели его под руки из здания аэропорта, затолкали в черный лимузин и увезли. Все произошло так быстро, что я ничего не сумела предпринять. Я крайне обеспокоена. Ума не приложу, что делать.

- Вы сообщили в полицию?

- Нет, я…

- Очень хорошо. Послушайте, теперь этим происшествием займусь я. Вы доверяете мне?

- Да… Я… - Лина умолкла. Что еще она могла предпринять? Она просто вынуждена верить этому незнакомому человеку, ведь Гарольд Питерсон сам дал ей номер его телефона.

- Я немедленно займусь этим делом. Я сделаю все, что только в моих силах. А вы попытайтесь заснуть. Завтра утром я сообщу вам, что удалось сделать. Девять часов - это не слишком рано для вас? Нет? Хорошо. В каком вы отеле?

Лина была измотана до предела. Она сообщила незнакомцу адрес и повесила трубку. Уверенности в том, что она поступила правильно, не было. Похоже, незнакомец не очень удивился, услышав о похищении ее шефа. Может быть, она напрасно так переживает и уже завтра утром он вернется, как ни в чем не бывало?

Шатаясь, словно пьяная, она встала и раскрыла дорожную сумку, чтобы достать ночную рубашку. И тут взгляд ее упал на чемодан из свиной кожи. Лина медлила, не решаясь открыть его. Может быть, именно в нем таится ответ на вопросы, так мучающие ее?

Усталость как рукой сняло. Девушка заказала в номер кофе и несколько сандвичей, после чего опять заперла дверь на ключ, чтобы никто не помешал ей.

Но как открыть чемодан? Ключей у нее не было, они остались у Питерсона. Лина попробовала, не подойдут ли ее ключи, но замки не поддавались. Тогда она достала пилку для ногтей и принялась шуровать ею. Замок щелкнул, и чемодан открылся.

В нем оказалось несколько рубашек, совсем новых, упакованных в целлофановые пакеты. Под ними лежал темный купальный халат. Лина аккуратно вынимала вещи и складывала их на кровати. Она достала комнатные тапочки в кожаном чехле, пушистый свитер, дорожный будильник и полдюжины тончайших льняных носовых платков. Все вещи были очень дорогие, свидетельствующие о хорошем вкусе хозяина.

Мысль о Гарольде Питерсоне заставила сердце Лины мучительно заколотиться. Ей казалось, что и в этом ставшем внезапно отвратительном номере витает предчувствие беды. В самолете шеф вел себя так странно, он не был похож на самого себя. Почему она не обратила тогда на это внимания? Почему вспомнила об этом только теперь?

Лина смахнула набежавшие на глаза слезы и принялась рассматривать вещи, выложенные на кровать. Она боролась с охватившим ее страхом; нельзя был позволить себе поддаться панике, нужно было сохранять спокойствие.

Дрожащими руками она вынула голубой свитер. Под ним, на самом дне чемодана, лежал большой сверток, упакованный в тонкую бумагу. Он был аккуратно перевязан тесемкой. Удивившись, Лина взвесила сверток на ладони. Он оказался достаточно тяжелым. Девушка развязала узел и развернула бумагу. Ее удивила аккуратность, с какой листы были запакованы в сверток. В нем оказалось три пачки исписанной бумаги. Наметанный глаз секретарши сразу определил, что в каждой пачке около пятисот листов. Их скрепляла прозрачная клейкая лента. На одной пачке была надпись: «Стокгольм», на другой - тоже «Стокгольм», на третьей - «Хельсинки».

Две в Стокгольм и одна в Хельсинки. Она внимательно рассмотрела первые страницы, но ничего не поняла. Какие-то буквы и непонятные значки. «Похоже на шифр», - подумала она. Это было единственное разумное объяснение. Лина внимательно просмотрела все листы, следя за тем, чтобы лента не отклеилась. Насколько она могла понять, в расположении знаков и букв имелась определенная система. Кроме того, девушка была уверена: эти бумаги не имеют никакого отношения к делам фирмы Гарольда Питерсона и к стекольной промышленности вообще. Она работала уже достаточно долго и знала, что фирма никогда не шифровала свои бумаги.

Девушка пыталась припомнить, что говорил ей Гарольд Питерсон в самолете. «В Лондоне мы долго не задержимся. Больше всего дел будет в Стокгольме и Хельсинки». Кажется, так…

Больше всего дел? Самые важные дела?

Лина многое отдала бы, лишь бы узнать, какие дела предполагались в северных столицах.

IV

Резкий телефонный звонок разбудил Лину Дэвис. Она с трудом раскрыла глаза и огляделась. Несколько секунд она приходила в себя, рассматривая номер. Ее опять охватил страх. Девушка сняла трубку.

- Да?… - произнесла она измученным голосом. Взгляд ее все еще скользил по комнате. Лина посмотрела на пакет с бумагами, открытый чемодан из свиной кожи и окончательно пришла в себя.

- Мисс Дэвис? - голос телефонистки звучал приглушенно. - В отель доставили чемодан. На бирке ваше имя. Прикажете поднять его наверх?