Возвращение Иржи Скалы - [53]
Секунда замешательства. Потом поднимается холеная рука в элегантном белом манжете.
Чувствуется, что все облегченно вздохнули. Лес рук поднимается как по команде. Воздержался только Доудера.
— Товарищ! — укоризненно говорит председатель. — Это непринципиально! Коммунист голосует либо за, либо против!
— Так зачем же ты спрашивал, кто воздержался? — не сдается Доудера.
Председатель растерянно ерзает.
— Чтобы точно занести в протокол соотношение голосов, — спешит ему на помощь инструктор крайкома, и в его косящих глазах вспыхивают веселые искорки.
Председатель выпрямляется, а Доудера съеживается.
— Разумеется… — продолжает инструктор, подавляя улыбку, и по его лицу разбегаются морщинки, — я не хочу сказать, что коммунист не имеет права воздержаться при голосовании. Сейчас часто повторяют это, но верно это далеко не всегда.
Теперь в свою очередь ежится председатель, а Доудера расправляет узенькие плечи.
— Однако воздерживаться при голосовании следует лишь в тех случаях, когда вопрос не ясен, — инструктор весело сверкнул глазами.
Председатель и вольнонаемный Доудера замирают в выжидательных позах.
«Ничья!» — думает Доудера.
Но инструктор дружелюбно наклоняется к нему и, явно потешаясь, добавляет:
— Вопрос для тебя, товарищ, был ясен! Ты ведь предлагал исключить!
— Совершенно верно! — со слащавой улыбкой подхватывает председатель и резюмирует, уничтожающе глядя на Доудеру: — Считать майора Скалу проверенным. Принято единогласно при одном воздержавшемся. Поздравляю, товарищ майор.
Затем он спрашивает:
— Нет ли у вас, товарищ инструктор, дополнений?
— Нет, — отвечает инструктор. — У меня только один вопрос к майору. — Председатель жестом дает разрешение. — Товарищ майор, ты рад, что прошел проверку?
Скала сидит удрученный, словно на него свалилось несчастье. Все кружится у него перед глазами. «Оставьте меня в покое, — думает он, — оставьте меня, не трогайте, не мучьте…»
Он останавливает сумрачный взгляд на худощавом лице инструктора. Тот дружелюбно улыбается всеми своими морщинками. Глаза косят удивительно смешно, но излучают столько тепла и доброты, что Скала принимает этот взгляд как якорь спасения.
Неужели так добры все безобразные люди? Или он просто сочувствует ему, Скале, как товарищ по несчастью?
Скала встает и, не сводя взгляда с лица инструктора, тихо отвечает:
— Да, я рад, товарищ.
«Как просто назвать такого человека товарищем, как легко ему отвечать», — думает он.
— Я тоже рад, — говорит инструктор и отводит взгляд.
Что же это такое? Скала встречает восхищенный взгляд старшего лейтенанта из восточной армии. В глазах этого красивого человека с густой темной шевелюрой, слегка седеющей у висков, такое же тепло, как и во взгляде инструктора. Майору улыбается даже… Кто бы вы думали?… Доудера, ей-богу, даже Доудера! В глазах у Скалы снова мутится. Он садится, опустив голову: «Господи, это я плохой, а не они! Я избегаю людей, а не они меня. Мне улыбаются не только безобразные, но и красивые, и улыбаются от всей души».
Словно только что прозревший слепой, он жадно ловит улыбки. Внезапно глаза майора встречают холодный, угрюмый взгляд генерала. Скала смотрит на него в упор, заставляя своего начальника опустить глаза.
— С вами закончено, товарищ майор, — улыбается и председатель. — Пошлите сюда из приемной следующего.
В самом деле! А Скала, кажется, готов сейчас сидеть здесь до утра!
У двери он еще раз оглядывается и улыбается инструктору крайкома, председателю, улыбается и Доудере. И выходит через высокие, обитые войлоком двери.
Какая погода на улице? Есть ли мороз? Приветствуют ли его солдаты? Как смотрят прохожие на его обезображенное лицо? Ничего не замечая, Скала шагает и шагает, переполненный радостью.
Куда это он пришел? Черт возьми, ведь это…
С шумом проносится сверкающий лимузин и стремительно сворачивает за угол. Глухо скрипнули тормоза.
В три прыжка Скала достигает угла. Роберт, с треском захлопнув дверцу автомобиля, исчезает в садике.
На мгновение Скалу ослепляет луч света — автомобиль поворачивает. Скала не успел прийти в себя, а Роберт уже вошел в дом. Должно быть, у него свой ключ или Карла ждала его и открыла дверь сразу же, едва он коснулся звонка?
У ограды под ноги Скале бросается маленький косматый комочек. Ну да, да, конечно, это ты, Жучок! Умница, ты не лаешь, не кидаешься лизать лицо, как в тот день, когда я вернулся домой, ты тихонько, радостно повизгиваешь… милый, милый, милый…
Хорошо, мы поздоровались, а теперь я пойду. Тебе странно видеть, что я поворачиваю назад у самого порога своего дома? Видишь ли, я не хочу знать — погаснут сейчас огни в окнах или сюда приедет веселая компания. Считай, что я… ну, хотя бы неблагодарен и опять забыл о тебе… Или пусть кажется, что только ради тебя я забрел сюда на минутку.
Так… в последний раз погладить Жучка между ушами, по спине… Я ухожу, дружище! Ухожу!
Вначале люди перешептывались осторожно, с оглядкой — не слышит ли кто-нибудь. Потом слухи поползли все настойчивее, очевидцы клятвенно уверяли, что эти сведения достоверны. Наконец люди при встрече вместо приветствия стали спрашивать: «Вы слышали?»
Аннотации в книге нет.В романе изображаются бездушная бюрократическая машина, мздоимство, круговая порука, казарменная муштра, господствующие в магистрате некоего западногерманского города. В герое этой книги — Мартине Брунере — нет ничего героического. Скромный чиновник, он мечтает о немногом: в меру своих сил помогать горожанам, которые обращаются в магистрат, по возможности, в доступных ему наискромнейших масштабах, устранять зло и делать хотя бы крошечные добрые дела, а в свободное от службы время жить спокойной и тихой семейной жизнью.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В каждом доме есть свой скелет в шкафу… Стоит лишь чуть приоткрыть дверцу, и семейные тайны, которые до сих пор оставались в тени, во всей их безжалостной неприглядности проступают на свет, и тогда меняется буквально все…Близкие люди становятся врагами, а их существование превращается в поединок амбиций, войну обвинений и упреков.…Узнав об измене мужа, Бет даже не предполагала, что это далеко не последнее шокирующее открытие, которое ей предстоит после двадцати пяти лет совместной жизни. Сумеет ли она теперь думать о будущем, если прошлое приходится непрерывно «переписывать»? Но и Адам, неверный муж, похоже, совсем не рад «свободе» и не представляет, как именно ею воспользоваться…И что с этим делать Мэг, их дочери, которая старается поддерживать мать, но не готова окончательно оттолкнуть отца?..
«Эдвинъ Арнольдъ, въ своей поэме «Светъ Азии», переводъ которой мы предлагаемъ теперь вниманию читателя, даетъ описание жизни и характера основателя буддизма индийскаго царевича Сиддартхи и очеркъ его учения, излагая ихъ отъ имени предполагаемаго поклонника Будды, строго придерживающагося преданий, завещенныхъ предками. Легенды о Будде, въ той традиционной форме, которая сохраняется людьми древняго буддийскаго благочестия, и предания, содержащияся въ книгахъ буддийскага священнаго писания, составляютъ такимъ образомъ ту основу, на которой построена поэма…»Произведение дается в дореформенном алфавите.
Томмазо Ландольфи очень талантливый итальянский писатель, но его произведения, как и произведения многих других современных итальянских Авторов, не переводились на русский язык, в связи с отсутствием интереса к Культуре со стороны нынешней нашей Системы.Томмазо Ландольфи известен в Италии также, как переводчик произведений Пушкина.Язык Томмазо Ландольфи — уникален. Его нельзя переводить дословно — получится белиберда. Сюжеты его рассказав практически являются готовыми киносценариями, так как являются остросюжетными и отличаются глубокими философскими мыслями.