Возвращение домой - [17]

Джудит подождала, пока мать уйдет, затем поднялась со ступеньки и прошла в столовую. Там, на своем обычном месте, сидела тетя Бидди. Они обменялись невеселыми взглядами.

– О господи… – произнесла тетя Бидди. В руках у нее была газета. Она сложила ее и уронила на пол. – Ты меня извини…

– Ничего страшного. – Джудит не привыкла к тому, чтобы взрослые просили у нее прощения.

– Возьми себе сосисок. По-моему, тебе надо подкрепиться.

Джудит была полностью согласна, но покрытые румяной корочкой сосиски были слишком слабым утешением. Она вернулась с тарелкой за стол и уселась на свое привычное место, спиной к окну. Взглянув на еду, она подумала, что вряд ли у нее получится что-нибудь проглотить, по крайней мере сейчас.

– Ты все слышала? – помедлив, спросила тетя Бидди.

– Почти все.

– Это из-за меня. Опростоволосилась я, неподходящий выбрала момент, чтобы приставать к твоей матери со всякими предложениями. Ей сейчас не до того. Я должна была это предвидеть.

– Ты не волнуйся, мне будет хорошо у тети Луизы.

– Конечно. Тетя Луиза прекрасно обеспечит тебя всем необходимым. Просто я думаю, тебе будет там не очень-то весело.

– Мне никогда не было по-настоящему весело со взрослыми. Никогда, до самого этого Рождества.

– Ты хочешь сказать, что нельзя скучать по тому, чего никогда не имел?

– Ну, в общем, да. Но я бы очень хотела приехать к вам опять.

– Я попробую еще. Попозже.

Джудит взяла нож и вилку и разрезала сосиску надвое.

– А что, действительно будет новая война?

– Надеюсь, что нет. Тебе еще рано беспокоиться о таких вещах.

– Но дядя Боб беспокоится?

– Не столько беспокоится, сколько кипятится. Он скрипит зубами при одной мысли о том, что мощи Британской империи осмеливаются бросить вызов. Если его хорошенько разозлить, он превращается в настоящего свирепого бульдога.

– Если мне удастся приехать, вы все еще будете жить здесь?

– Не могу сказать. Вероятно, в конце лета нам придется уехать.

– Куда вы поедете?

– Без понятия. Боб хотел бы опять служить на корабле, как раньше. Если так и будет, я, наверно, попробую купить небольшой дом. У нас никогда не было собственного дома, мы все время жили в казенных квартирах. Но неплохо было бы заиметь наконец свой угол. В Девоне[12], например. Там живут наши друзья. Где-нибудь в Ньютон-Абботе или в Чагфорде, неподалеку от твоих дедушки и бабушки.

– У вас будет собственный дом! – Это была восхитительная перспектива. – Купите дом где-нибудь в деревне. И я смогу приезжать к вам туда.

– Если у тебя будет желание.

– У меня всегда будет желание.

– Знаешь, в твоем возрасте все так быстро меняется, а с другой стороны, бывает, что один год кажется целой жизнью. Я по себе помню… Ты встретишь новых друзей, у тебя появится много разных желаний. Тебе придется делать выбор. Мамы не будет рядом, и ты будешь чувствовать себя немножко сиротливо и одиноко, но в каком-то смысле это даже к лучшему. Когда мне было четырнадцать-пятнадцать, я бы все на свете отдала, чтобы стать самостоятельной, свободной от родительской опеки… По правде сказать, – добавила Бидди не без гордости, – я и так немалого добилась, но лишь благодаря тому, что взяла свою судьбу в собственные руки.

– Не так-то это просто взять судьбу в свои руки, когда ты в школе-интернате, – возразила Джудит. Ей казалось, что тетя Бидди старается представить вещи в слишком радужном свете.

– Я думаю, ты должна научиться быть активной и влиять на ход событий; тебе надо научиться выбирать – людей, с которыми хочешь общаться, книги, которые хочешь читать. Независимость духа – вот, очевидно, самое подходящее для этого слово. – Бидди улыбнулась. – Как сказал Джордж Бернард Шоу, молодые не понимают, что такое молодость. И только когда сама постареешь, начинаешь понимать, что он имел в виду.

– Ты не старая.

– Возможно. Но уже далеко не девочка.

Джудит задумчиво жевала, размышляя над тетиными советами.

– Чего я действительно терпеть не могу, – выговорила она наконец, – так это когда со мной обращаются, как с Джесс. Мама никогда не спрашивает моего мнения, она просто говорит мне: так-то и так-то. Если б я не услышала, как вы тут спорили, я бы так никогда и не узнала, что ты приглашала меня к себе. Она ничего бы мне не сказала.

– Я знаю. И понимаю тебя – это обидно. Но пойми, сейчас твоей матери предстоит серьезный жизненный переворот, и не суди ее строго… Между нами говоря, у меня такое ощущение, что она и шагу не смеет ступить без Луизы.

– Это верно, – согласилась Джудит.

– А ты?

– Я тетю Луизу нисколечко не боюсь.

– Ты умница.

– Знаешь, тетя Бидди, мне и вправду так хорошо было у вас. Никогда этого не забуду.

Бидди была тронута.

– И мы очень рады, что ты провела это Рождество с нами. В особенности Боб. Он просил передать тебе привет. Жалел, что не сможет вас проводить. Ну… – Она отодвинула свой стул и поднялась. – Я слышу, твоя мама и Джесс уже спускаются сюда. Наш разговор пусть останется между нами. И помни: главное – не унывать, не падать духом. Ладно, мне надо идти одеваться…

Но не успела она подойти к двери, как Молли и Джесс вошли в комнату. На девочке был надет комбинезончик и белые носочки, ее шелковистые локоны аккуратно причесаны. Бидди остановилась, чтобы беззаботно чмокнуть сестру в щеку, и, бросив: «Не беспокойся ни о чем», – вышла в холл и поспешила в свою спальню.