Возвращение домой - [24]

В расстроенных чувствах влетела в дом, едва не сбила Итана. Он ловко поймал выпущенную упаковку чипсов, присвистнул, разглядев меня, извлек бутылку пива из упаковки.

— Тебе явно нужно, — предложил сочувственно.

Я сорвала кольцо, сделала пару жадных глотков, глуша горечью хмеля внутреннее разочарование и недовольство собой. А еще порыв забиться в угол и поплакать.

Лукас открыл дверь сразу, как услышал мой голос, обнял. Я похлопала по костлявому плечу, запрещая нам обоим сантименты.

— Мы уезжаем, — сказала твердо. — Сейчас. Собирай вещи.

Быстро вымыла ноги, понимая с досадой, что придется воспользоваться аптечкой. Раньше мать хранила ее в малой комнате на первом этаже вместе с альбомами и вязаными платками, которые до самой смерти дарила бабушка. Они были большими, крупной вязки, в разных цветах. Мама считала их редкой безвкусицей и устроила безобразной скандал, когда я одолжила один Лиз. На темных волосах вызывающе яркий красный смотрелся здорово, но мать считала иначе.

Она возникла на пороге почти сразу, я только взяла перекись. Сведенные брови предрекали нешуточную лекцию.

— Ты уже поговорила с мальчиком? — начала издалека.

— О чем? — я вздохнула.

— Не прикидывайся дурочкой, Адалина, — бросила раздраженно, проходя вглубь комнаты к дивану. — Все уже в курсе, с кем ты разделила лунную дорогу.

Я не прокомментировала. Как альфа вообще допустил? Собственный запах на чужом волке мог смутить животные инстинкты, но не настолько же?

— Итак, — надавила maman. — Что ты решила? Полагаю, школа-пансион будет лучшим выходом. Где-нибудь на севере. Там к представителям его… расы относятся терпимее. Да, недешево, — согласилась, превратно толкуя мою реакцию. — Однако ты можешь рассчитывать на финансовую помощь Маркуса.

Я задела ссадину и зашипела сквозь зубы. Как некстати!

— Что заставляет тебя думать, будто я собираюсь отослать Лукаса? — спросила, чтобы отвлечься от боли.

— Это же очевидно, Адалина, — сказала увереннее. Отсутствие протеста показалось ей личной победой. — Маркус может проявить великодушие к этому ребенку, но оставить его на территории клана? Нонсенс!

— Ты говоришь о моем сыне, — напомнила.

— Мы обе знаем, что ты ему не мать.

После короткой паузы я зарычала. Это получилось непроизвольно: порыв вскочить я переборола, как и мимолетно охватившее отчаяние из-за ее глухой, слепой веры в свою правоту, свое видение, миропонимание. Целой жизни не хватило бы, чтобы вдолбить простую истину — ее мнение не единственно верное. Оно в принципе необязательно верное. Я самостоятельный человек, а не марионетка, которая внезапно оборвала нити, превратившись в бесполезную, набитую соломой куклу! Тысячи толпящихся на кончике языка слов слились в один протяжный горловой рык.

Это произошло впервые, я сама опешила. Maman справилась с удивлением раньше.

— Незачем так себя вести, — вычитала она, и лишь легкая вибрация выдала растерянность. Страх. — Я всего лишь озвучила правду. Думаешь, я не заметила, как вы меняетесь одеждой, чтобы скрыть его запах? Запах чужака! Более того, он…

— Будет лучше, если ты остановишься.

Угроза прозвучала весомо. Она поперхнулась.

— Когда я впервые взяла Лукаса на руки, ему едва исполнился год.

…младенец в люльке плакал. Андреаса позвали, нянечку он отпустил раньше. Не имея опыта по уходу за детьми, я просто качнула кроватку. Коряво напела мотив колыбельной. Пухлощекий мальчик сунул в рот маленький темный пальчик и одарил меня не по возрасту печальным взглядом. Наверное, тогда я впервые ощутила ответственность за кого-то, кроме себя.

— Я вырастила его, — сказала медленно. — Он мой сын.

— Не биологический, — въедливо уточнила мать. — Для нас же лучше. Альфе было бы сложно смириться с ребенком от другого.

Я звонко захлопнула крышку от коробки с медикаментами. Поднялась, проверяя действие обезболивающей мази. Бинтовая повязка в несколько слоев неплохо амортизировала.

— Бога ради, Адалина! — окликнула она гневно. — Подумай же о своем будущем! Как ты собираешь жить? Где? Растить мальчика одной, без поддержки стаи? Никто не примет вас! Этого ты хочешь?!

Последний раз я вобрала в память ее образ: стройную фигуру, идеальную осанку, платье под старину, кокетливую шляпку. Тонкие, непримиримо поджатые губы, темные, сверлящие взглядом глаза, впалые щеки. Крупные серьги в ушах, жемчуг на шее. Ауру господства.

— Не волнуйся, мама. Я справлюсь.

Не впервой.

* * *

Мы успешно добрались до КПП. Пока охрана проверяла документы, я пыталась осознать тот факт, что снова покидаю стаю. Навсегда.

По телу побежали мурашки. Одиночками становились редко, на моей памяти вовсе ни разу — слишком тяжело для психики. Я еще не вышла за ворота, а уже издергалась.

— Сожалею, миссис Адамиди. — Охранник вернул бумаги. — Приказано не выпускать вас.

— Что?..

Я растерялась. Готовилась к такому варианту, но все равно растерялась.

— Вы сходите к альфе, — дружелюбно посоветовал мужчина, видя мою панику. — Наверняка какая-то мелочь. Ну, там, светильник настольный уронили и не заплатили. Вы же у миссис Сайке жили? Наши предприниматели, — объявил гордо, — у альфы на особом счету!

— Спасибо. Так и сделаю. А приказ на меня одну? Или на сына тоже?