Возвращение чудес - [50]

— Только иногда, — признался Алек. — Кстати, еще говорят, будто вопросом на вопрос отвечают лишь жители Альгеи, — слышала?

— Правда? — Эвелин простодушно улыбнулась. Альгея была ее родным миром, однако бородатый анекдот в общем-то не требовал привязки к какой-нибудь определенной местности. — Ну ладно, попробую ответить. Я сейчас отправляюсь на одну чудную планетку. Старина Клод уверял, что это очень важно, ну а я — сам знаешь — ему верю. Насколько это затянется, сказать трудно. Марго вон рассчитывала месяцев на шесть, а уже второй год скоро закончится.

Мое второе «я» задумался, а затем с неким подозрением покосился на девушку:

— Это случайно не та же самая планетка, куда отправилась Марго?

— Та же! — подтвердила Эвелин с готовностью. Она по-прежнему сидела на корточках перед кроватью и снизу вверх доверительно смотрела на Алексея.

— Значит, у нее все-таки неприятности?

Девушка дернула плечами:

— Ну почему сразу неприятности? Скажем, трудности.

— С каких это пор ты стала употреблять эвфемизмы?

— С тех самых, когда узнала об их существовании, — Эвелин снова улыбнулась. — До этого тоже употребляла, но неосознанно. Мой ненаглядный, ты-то почему переживаешь по поводу Марго? Вы ведь с ней практически незнакомы. Это второй Лекси от нее чуть ли не голову потерял. Даже Клод его остудил только с большим трудом. Или, может быть, в Маргарите как в женщине есть эдакая особая изюминка? Чёрт, я начинаю завидовать!

— Не ругайся, женщинам это не идет, — заметил Алек.

— Да ну? — удивилась Эвелин. — А кто мне когда-то говорил, что без ума влюбился в меня именно в тот момент, когда на дне рождения Александра мне на платье опрокинули компот, и я прелестненько высказалась?

Ее улыбка обезоруживала. Эвелин всегда могла наговорить тысячу неприятных колкостей, но обидеться на нее было совершенно невозможно. Всё из-за этой милой улыбки.

Алексей тоже улыбнулся, вспоминая прошлое, но затем вернулся к теме:

— И всё же, без дураков… Что с Марго?

— Насколько я знаю, ничего страшного, — ответила Эвелин легко. — Просто задержка. Правда, Клод сказал, что во все обстоятельства посвятит на месте, но он всегда так делает. Скрытность — основная черта его характера. Сейчас еще ничего, а вот тот же Ларри рассказывает, что раньше наш старичок болтал куда меньше. Можешь себе представить?

— Выходит, ты практически ничего не можешь сказать точно?

Она снова рассмеялась:

— Лекси, ну почему ты об этом беспокоишься?

Мой «альтер-эго» задумчиво покачал головой:

— Если честно, не знаю. Может, потому что мы со вторым Алексеем остаемся чем-то связаны, хотя эта связь и не проявляется открыто. Понимаешь, он — это тоже я, а подобное положение дел наверняка должно значить куда больше, чем кажется на первый взгляд. Ты веришь в существование души?

Эвелин поднялась с корточек и села рядом на кровати.

— Скорее да, чем нет, — ответила она, почти не задумываясь. — То, что выделываем мы, можно назвать возможностями, доступными с определенного уровня организации материи, но вообще это псевдонаучная тарабарщина. Душа есть, и всё тут.

— Тогда объясни: как быть с этой тонкой субстанцией для нас двоих? Для меня и второго «меня»? Кому досталась душа прошлого Алексея?

— Ах, Лекси, это самый любопытный вопрос за всю историю человечества. Делима душа или нет, смертна или вечна, способна ли без остатка слиться с другой — раствориться, но не исчезнуть. Сотни поколений ломали над этим голову, однако так ни до чего и не додумались. Эта задачка не имеет логических решений. Просто потому что у нас нет нужной информации. Если быть последовательными, то для начала нам полагается абсолютно точно установить, существует ли эта самая душа в реальности.

Алексей ухмыльнулся:

— Ты же сама минуту назад говорила…

— …будто душа есть, — подтвердила Эвелин, не дожидаясь окончания вопроса. — Но это мое личное убеждение, а не научный факт. Я была не самой худшей студенткой, и могу отделить то, во что я верю, от того, что имеет фактические доказательства. Я права?

— Ты всегда права.

Девушка легонько хлопнула его по плечу:

— Не льсти, у тебя это плохо получается. Так вот, о душе. Есть она или нет, но факт налицо. Вы со вторым Лекси — совершенно нормальные люди. Более того, вы чуточку отличаетесь друг от друга характером, и это заметно… — увидев скептически поднятую бровь, она заявила: — Да-да, отличаетесь! Не веришь? Хорошо, когда он вернется — сравним!

— Обязательно, — хмыкнул Алек. — Раскопаем тест Айзенка^* и сравним.

Эвелин улыбнулась, загадочно прикрыв глаза.

— Никого из вас нельзя назвать каким-нибудь бездушным существом, — продолжила она неторопливо. — И каждый из вас может с полным правом назваться преемником того Лекси, которого я когда-то знала. Просто теперь его — тебя — стало двое.

Мое второе «я» кивнул:

— Хорошо. Теперь нас двое, и мы отличаемся друг от друга. И кто напоминает прежнего Алексея больше?

— Никто, — ответила Эвелин просто. — И он, и ты. А вообще это странный вопрос, Лекси. Ты ведь не напоминаешь «прежнего Алексея», ты и есть он.

Алексей расхохотался:

— Да-да, против этого не поспоришь. Ну ладно, с кризисом самоидентификации мы как-нибудь разберемся. Ты очень спешишь?