Возвращайся, сделав круг 2 - [11]

Я покосилась на руки монаха, занятые перевязкой, и вздохнула.

— Шрам останется?

— Да, сожалею. Я сделал, что мог, он будет небольшим. Но всё же заметным.

Закончив перевязку, Нобу-сан поднялся с колен.

— Обед почти готов. Буду рад твоему обществу. Кэцеро-сама тоже, — и бесшумно вышел из комнаты.

Проводив его взглядом, я рассеянно пригладила шёрстку слегка раздувшегося Камикадзе. Зверёк недовольно заворчал.

Он так и не пошевелился, когда приведя одежду в порядок и причесав волосы, я собрала оставшиеся яйца и подошла к двери. Пусть отправляться к ториям пока рано, но есть ещё одно место, которое я должна посетить… И к нему тоже не добраться без помощи нового диковатого "приятеля".

Когда вошла в помещение, где мы обедали накануне, "приятеля" ещё не было. На столиках лежали палочки на деревянных подставочках-хасиоки. Нобу-сан хлопотал возле очага.

— Могу чем-нибудь помочь? — вежливо спросила я.

Монах с улыбкой покачал головой.

— Кэцеро-сама скоро…

Тут створка с треском распахнулась, пропустив в комнату "Кэцеро-сама".

— Уже здесь! — буркнул он, сверкнув на меня глазом.

— Можешь забрать свою одежду, — я кивнула на кимоно, которое оставила возле одного из столиков, как только вошла. — Камикадзе случайно опрокинул яйцо, и немного попало на рукав.

Полудемон равнодушно дёрнул плечами и плюхнулся за крайний столик.

— У меня есть, чем его заменить.

Сейчас на нём действительно было другое кимоно тёмно-синего цвета и светло-серые хакама. "Как будто одежда скроет твою дикость!" — подумала я и села за столик на противоположной стороне, оставив средний пустым.

Надеюсь, Аими-сан не против занять место посредине — как наша гостья, — тут же подал голос Нобу-сан. — И так будет удобнее говорить с господином о предстоящем путешествии.

— Каком путешествии? — тут же заинтересовался "господин".

— Мне нужно к ториям, — я осталась упрямо сидеть за крайним столиком. — Как только рана окончательно заживёт.

— И при чём здесь я?

— Хотела просить тебя о помощи, — пыталась придать голосу мягкость, но ничего не выходило. — Мне самой к ним не добраться.

— Это точно! — хмыкнул он.

Я разгладила ткань кимоно на подогнутых под себя коленях, стараясь сохранить хладнокровие. Столько времени провела с величавым Иошинори-сама, восторженно наблюдая за каждым его движением, но его выдержке не научилась ни на йоту.

— Для чего тебе к ториям? — небрежно поинтересовался Кэцеро. — Думаешь, сможешь вернуться в свой мир?

— Конечно, смогу! — вскинулась я.

Не хочу даже допускать мысли, что это может не сработать! Кэцеро сложил на животе руки, спрятав когтистые пальцы в рукавах "нового" кимоно.

— Я подумаю.

С трудом удержалась, чтобы не залепить ему оплеуху. Разумеется, быть моим телохранителем он не обязан. Но, наверное, я была слишком уверена в утвердительном ответе, чтобы спокойно воспринять расплывчатое "Я подумаю".

— Это ещё не всё, — так и не смогла смягчить тон. — Место, где ты нашёл меня, далеко отсюда?

— Место, где я спас тебя от óни? — ехидно уточнил он. — Нет, не очень.

— Неподалёку от него, где-то в дне ходьбы, должен быть пруд, — проигнорировала я намёк. — Можешь отвести меня хотя бы туда… в ближайшее время?

— Зачем?

— Нужно.

Кэцеро вскинул голову.

— Я подумаю и об этом.

В этот раз уклончивый ответ меня не разозлил — я едва его восприняла. Перед глазами возникла картина, забыть которую не удастся никогда. Пруд, заросший кувшинками, вьющиеся над водой стрекозы, кровь на траве… и неподвижное тело парня, проделавшего долгий путь, чтобы меня спасти…

— Аими-сан?

Я подняла глаза на возникшего перед столиком монаха, державшего поднос, уставленный чашечками с едой. Даже не заметила, как он подошёл.

— Когда хочешь отправиться к этому пруду? — ворчливо поинтересовался Кэцеро.

— Когда сможешь меня отвести, — прошептала я.

Наверное, никогда не смогу вспоминать о Тэкэхиро без того, чтобы к горлу не подступали слёзы. Уставившись на чашечку с дымящимся рисом, которую Нобу-сан поставил на столик, я не видела лица Кэцеро, но чувствовала на себе его взгляд.

— Что там, возле пруда? — непривычно серьёзным тоном спросил он.

И я едва слышно ответила:

— Останки… которые нужно похоронить… если они ещё там…

Глава 3

Ярко-зелёная трава, нежно-зелёный мох, рассеянный зеленоватый свет солнечных лучей, проникавших сквозь густую листву. Я будто оказалась в Изумрудном Городе… разве что вокруг — лес, а не город. Камикадзе то и дело срывался с плеча, чтобы погнаться за какой-нибудь слишком близко подобравшейся птицей. А рядом, поглядывая на меня из-под копны спутанных волос, вышагивал Кэцеро-сама. Оставив храм прошлым утром, мы направлялись к месту, где на меня напали óни. Оттуда легче найти пруд, берег которого стал для Тэкэхиро могилой… Кэцеро согласился сопровождать меня, как только узнал, зачем хочу туда попасть, и за это я была ему благодарна. Но в остальном… Когда покидали святилище, я до дрожи впечатлилась жутковатыми статуями монахов по обеим сторонам ступеней, ведущих с холма, на котором раскинулись храмовые строения. Замершие в разных позах, с воздетыми к небу или сложенными для молитвы руками, они, казалось, следили, за тем, как мы спускаемся в лес. И, стоило поёжиться, полудемон начал "умиляться" моей впечатлительности. Предложение перенести меня к месту побоища — так, по его словам, мы добрались бы всего за полдня — я отвергла наотрез. И весь день была вынуждена выслушивать, насколько медленно передвигаюсь. Пригрозила начать петь, если он не прекратит насмешки, но Кэцеро только оживился, предлагая исполнить угрозу. И тогда я надвинула на брови касу и замолчала, совершенно перестав на него реагировать. Вплоть до прошлой ночи он ещё пытался завязать со мной разговор, но под конец сдался, проворчав, что, не будь я человеком, составила бы прекрасную пару его молчаливому, как придорожный валун, братцу. Слова больно резанули по моим незажившим душевным ранам. Процедив сквозь зубы "Дикарь!", я отвернулась к дереву, у корней которого устроилась на ночлег, с содроганием думая о длительном путешествии к ториям в компании этого грубияна. Если, конечно, он соизволит меня сопровождать…