Возрожденный - [5]
Ночь была шумной. Из-за чертовых сверчков. Время от времени друг на друга выли волки.
Я откинулся на спинку стула, из-за чего его передние ножки оторвались от пола. Затем я зажег сигарету и затянулся. Курение – моя давняя привычка, одна из тех с которыми, очевидно, я завязал мимоходом, но я не никак не могу вспомнить, намеренно я бросил курить или же после того как мне стерли память, я просто забыл, что когда-то курил.
В любом случае, мне все еще хотелось курить так же сильно, как жаждал глоток хорошего виски, иногда употребление никотина помогало мне раскопать дерьмо, что скопилось в моей голове.
Я уже чувствовал себя лучше.
Я сделал еще один глоток пива и поставил бутылку на крыльцо. Я полез в карман своих брюк и откопал там мятый бумажный журавлик. Все еще сжимая сигарету между пальцев, я поднес журавлика ближе к лицу и уставился на его остроконечную голову.
Моя мама была той, кто научил меня делать бумажных журавлей. Тогда мне было около пяти или шести лет. В самом начале, мои журавли были кривыми, у них было гораздо больше сгибов, чем того требовалось.
Но оригами было одной из многих вещей, которыми мы вместе занимались, и мне было плевать на этих журавликов, мне всего лишь нужно было внимание.
Воспоминания о моей старой жизни были нечеткими и бессвязными, но с каждым днем их становилось все больше и больше. Всплывали и вещи, о которых лучше бы не вспоминать, и вещи, о которых лучше бы не забывать.
Бумажные журавли были одним из первых воспоминаний о моей матери. Все остальное я вспомнил позже.
Моя мама была паршивым родителем.
Когда мои воспоминания начали возвращаться, первое, что я вспомнил — своего отца и уход матери от нас, когда я был совсем ребенком. Мне хотело верить, что на то были весомые аргументы, например, она просто не могла больше выносить весь хаос и дерьмо, что ей приходилось выносить, находясь рядом с моим отцом.
Но теперь я знал точно.
Моя мать ушла, потому что была наркоманкой, и как оказалось, наркомания для нее всегда была важнее материнства.
Были удачные дни, когда она была счастлива под кайфом, но при этом была все еще в сознании.
Это были дни, когда мы занимались оригами. Это было единственной творческой деятельностью, которое она умела, возможно потому, что не нужно напрягать голову, когда ты знаешь последующие шаги наизусть, и она их знала.
В редкие дни, у меня была полноценная семья. Отец брал меня на рыбалку на Литл Худ Крик, а мама в это время сидела на берегу реки с книгой в руках, большие солнечные очки прикрывали ее глаза. Когда ей становилось очень жарко, она бросала книгу и окунала свои ноги в воду, позволяя мелкой рыбешке шнырять у нее под ногами.
Такие дни были настолько чертовски хороши.
И настолько чертовски хрупки.
Хорошие дни превращались в ужасные ночи, а ужасные ночи складывались в недели. В конечном счете, мать ушла от нас, отец стал пить еще больше, и каждый день для меня превращался в Ад, до тех пор, пока я не забыл, что вообще существуют хорошие дни.
Мне было восемь лет, когда отец впервые ударил меня. Он опьянел от дешевой текилы, и все его старые демоны вновь устроили на него охоту.
Он ударил меня из-за того, что я разбил мячом окно. Это был единственный раз, когда он извинился. И это был единственный раз, когда я поверил, что он больше не будет меня бить.
Спустя какое-то время, когда я повзрослел, я стал отбиваться. Иногда я напивался, как и он. Двое темноволосых парней, терзаемые и насмешливые, которые спотыкаясь, размахивают кулаками. Должно быть, мы выглядели забавно.
В последнюю ночь, когда я видел его, он избил меня так, что я не мог ходить. Я пролежал в своей комнате три дня, и вышел только в тот момент, когда он был в городе в баре или поехал на свою работу.
На четвертую ночь, когда он был в отключке, я стащил его ключи от машины и ящик пива из холодильника, вышел на улицу и отправился в темноту, так ни разу и не оглянувшись.
Но сейчас, по каким-то чертовым причинам, я оглядывался назад. Я я просто не мог не думать об отце. И о себе. И о том, действительно ли я был на него похож.
И иногда, когда я собственными руками убивал человека, меня охватывала тревога, что я намного хуже своего отца, потому что, насколько мне известно, он никогда никого не убивал. В отличие от меня, я убил стольких людей, что уже сбился со счету.
Возможно, именно это заставляло меня сейчас ворошить свое прошлое — чтобы вспомнить детали задания на котором я был, когда встретил ту девушку.
Я сделал еще одну затяжку, и затушил сигарету подошвой ботинка.
Если я узнаю, что убил это девушку, то, наконец, смирюсь со своей судьбой. Приму тот факт, что в моих жилах течет проклятая кровь.
Но если она до сих пор жива...
Возможно, это было бы для меня искуплением после всего совершенного.
Глава 4
НИК
Каким-то образом, мне удалось поспать несколько часов, и когда я встал, Кас смотрел на меня с другого конца комнаты.
Я потер глаза, пытаясь тем самым прогнать все дерьмо прошлой ночи. У меня была охренительно сильная головная боль, она была такой сильной, что я думал у меня глаза выпрыгнут прямо из глазниц.
— На что, мать твою, уставился?
После бегства от Подразделения с Сэмом, Касом и Ником Анна пытается разобраться в воспоминаниях о своей прошлой жизни. В то же время, находясь в бегах, она учится выживать по новым правилам Сэма: не привлекать к себе внимания, всегда носить с собой оружие, ориентироваться на местности, прикрывать свою спину. Но затем появляется человек из детства Анны. Это проект Подразделения или воссоединение, на которое Анна так надеялась? Не зная, во что верить, Анна должна бороться, чтобы узнать правду, прежде чем ее вновь предадут.
Их заставили забыть. Но они этого никогда не простят.Вся жизнь Анны сплошной секрет. Ее отец возглавляет последний проект Подразделения: контроль и слежение за четырьмя генетически измененными парнями в лаборатории под их домом.Там есть мрачный и хмурый Ник, веселый и игривый Кас, умный и заботливый Трев и Сэм… который покорил сердце Анны.Когда Подразделение решает забрать парней, Сэм планирует побег. Отец Анны уговаривает ее пойти с ними, взяв с Сэма обещание любой ценой держать ее как можно дальше от Подразделения.Во время побега, помня о предупреждении отца, Анна начинает сомневаться в том, что знала о себе самой и своем прошлом.
До Анны и Сэма были Дэни и Сэм.Существует лишь одно правило — все сотрудники Подразделения должны жить по принципу: Никаких привязанностей. Когда Дэни О'Брайен вступила в Подразделение, она планировала продать свою свободу, чтобы её семья могла иметь лучшую жизнь. Но связь с таинственной организацией оказалась плотнее, чем она рассчитывала. Руководитель Подразделения Коннор наблюдает за ней внимательно — слишком внимательно. Обучение жестокое, эксперименты секретные, и задания обещают быть какими угодно, но никак не обычными.
Всю свою жизнь прекрасная Маддалена разрывалась между первым мужем — преданным Антонио — и отчаянным сорвиголовой Спартаком, который любил ее, но не способен хранить верность. Символ их любви, жемчужная брошь, служит Маддалене талисманом. Все потеряв, она стремится во что бы то ни стало вернуть свой талисман — чтобы передать внуку. Именно ему предстоит возродить былое могущество семьи и завоевать любовь своей прекрасной дамы.
Ее зовут Миллисент, Милли или просто Мотылек. Это светлая, воздушная и такая наивная девушка, что окружающие считают ее немного сумасшедшей. Милли родилась в богатой семье, но ее «благородные» родители всю жизнь лгут и изменяют друг другу. А когда становится известно, что Милли — дитя тайного греха своей матери, девушка превращается в бельмо на глазу высшего света, готового упрятать ее в дом для умалишенных и даже убить. Спасителем оказывается тот, кого чопорные леди и джентльмены не привыкли пускать даже на порог гостиной…
Вы пробовали изменить свою жизнь? И не просто изменить, а развернуть на сто восемьдесят градусов! И что? У вас получилось?А вот у героини романа «Танцы. До. Упаду» это вышло легко и непринужденно.И если еще в августе Ядя рыдала, оплакивая одновременную потерю жениха и работы, а в сентябре из-за пагубного пристрастия к всемерно любимому коктейлю «Бешеный пес» едва не стала пациенткой клиники, где лечат от алкогольной зависимости, то уже в октябре, отрываясь на танцполе популярнейшего телевизионного шоу, она поняла, что с ее мрачным прошлым покончено.
Жизнь Кэрли Харгроув мало отличается от жизни сотен других женщин: трое детей, уютный домик, муж, который любит пропустить рюмочку-другую… Глубоко в сердце хранит она воспоминания о прошлом, не зная, что вскоре им предстоит всплыть — после шестнадцатилетнего отсутствия в ее жизнь возвращается Дэвид Монтгомери, ее первая любовь…
Кто сейчас не рвётся в Москву? Перспективы, деньги, связи! Агата же, наплевав на условности, сбегает из Москвы в Питер. Разрушены отношения с женихом, поставлен крест на безоблачном будущем и беззаботной жизни. И нужно начинать всё с нуля в Питере. Что делать, когда опускаются руки? Главное – не оставлять попыток найти своё истинное место под солнцем! И, может быть, именно тогда удача сложит все кусочки калейдоскопа в радостную картину.
Трогательная и романтичная история трех женщин из трех поколений большой и шумной ирландской семьи.Иззи, покорившая Нью-Йорк, еще в ранней юности поклялась, что никогда не полюбит женатого мужчину, и все же нарушила свой зарок…Аннелизе всю себя отдала семье — и однажды поняла, что любимый муж изменил ей с лучшей подругой…Мудрая Лили долгие годы хранит тайну загадочной любовной истории своей юности…Три женщины.Три истории любви, утрат и обретений…