Возрождение - [45]
Кайл − что-то в нем меня тоже напрягает. Что-то, что мне нужно вспомнить, но столько всего в тумане.
Я покачиваю левой рукой, ненавидя ощущение капельницы, стремясь вытащить ее оттуда. Я хватаюсь за нее правой рукой и внимательно осматриваю.
Ах, да. Это не капельница, верно? Мне следовало знать это, но я все равно удивлена. Мое сердце, кажется, провалилось в яму в животе.
Это провода. Я подключена к сети.
Я настороженно моргнула, и сосредоточила внимание на комнате. Сейчас не так ярко, как было раньше, или, может быть, мои зрачки больше не расширены. Приподнявшись, разминаю мышцы и обнаруживаю, что левая рука болит. Неудивительно. Я больше ни к чему не привязана.
Медицинская лента и кусок марли обматывают то место, где был воткнут кабель.
Я сгибаю руку несколько раз, рассматривая непокрытую кожу на наличие знаков провода под ней, но все, что вижу − синие вены. Хотя он и близко к поверхности, кабель хорошо спрятан среди них.
− Меня зовут не София Эрнандес, – шепчу я, чтобы услышать собственный голос. Грусть распространяется от груди, и мои щеки нагреваются от этого. Мне нравилось быть больше ею, чем собой.
− Нет, − говорит мужчина в белом халате, входя в комнату.
Я сворачиваю руки в кулаки под одеялом, раздраженная тем, что меня услышали. Лицо медика мне знакомо. Я уверена, что видела его, но имя остается загадкой, и я не ценю его самодовольный тон.
− Ты должна поесть и выпить чего-нибудь, − он указывает на столик у кровати. Теперь, когда он упоминает об этом, я понимаю, что в горле пересохло. − Ты помнишь, кто ты такая на самом деле?
Я пью воду небольшими глотками.
– ГИ1 − Семь.
ГИ1: первый успешный класс гибридов, созданных в лагере. Полные нейронно-технологические интеграции также известные, как биологические компьютеры. Не такие сильные, быстрые или физически жесткие, как класс киборгов, но независимые и гораздо более в состоянии вести себя как обычный, естественно созданный человек.
Гораздо более в состоянии, потому что несколько минут назад, я на самом деле верила, что была одной из них.
Я протираю глаза и тыкаю в сэндвич с тунцом. Хлеб стал сырым. Уф. Я не могу вспомнить еду в КиРТе, но я уже скучаю по ней.
И по Кайлу. Дерьмо. Столько всего ушло из моей памяти, но его лицо до того, как мы разошлись и вкус его губ − все это слишком ясно.
Дыры в моей памяти. Дыры в моем сердце. Я когда-нибудь увижу его снова? Должна ли я хотеть увидеть его снова? Я никогда не выясняла, можно ли ему доверять. Эта информация, вероятно, упала в одну из этих «провалов» памяти.
Медик подключает свой планшет, не обращая внимания на мои о-ох-так-человеческие потрясения.
− Ты знаешь, какой сегодня день?
Мне все равно, какой сегодня день.
− Декабрь.
− Какое число?
Я пожимаю плечами и немного перекусываю, хотя чувствую, что меня тошнит.
Медик хмурится и делает заметки о моем провале.
− Ешь, − говорит он мне, игнорируя тот факт, что я уже ем. − Мэлоун будет здесь в ближайшее время.
В ближайшее время превращается в десять минут двадцать одну секунду. Не то, чтобы я считала сознательно. Это, как будто, части моего мозга вращаются онлайн. Или, что более вероятно, теперь, когда я знаю, из чего состоит мой мозг, я полностью осознаю, что он делает.
К тому времени, как Мэлоун появляется у моей кровати, я уже поела.
− Как ты себя чувствуешь?
− Отлично, − это то, что он хочет услышать. Никто не хочет, чтобы их робот − есть в нем девяносто пять процентов человеческого или нет − был угрюмым.
− Как твоя память?
− Как швейцарский сыр>10.
Мэлоун сигнализирует медику, чтобы он оставил нас, затем закрывает дверь за ним.
− Мне жаль это слышать. Мне также жаль, что твое возвращение было травмирующим.
Я скрещиваю руки на груди.
− Твой парень наставил пистолет на меня и накачал наркотиками.
− Это было непреднамеренно, − он тянет за собой стул. − Как я уже сказал, он, вероятно, был очень осторожен. Для тех, кто знает о тебе, у ГИ мощная репутация. Ты должна гордиться.
Я чувствую сотню вещей в данный момент, но гордость − не одна из них.
− Мы думали, что у тебя появились проблемы, когда твой жучок отключился, − говорит Мэлоун. − И когда ты изначально сбежала, мы не знали, чего ожидать. Я бы разрешил ситуацию по-другому, если бы мог, но я летел обратно из Амстердама сегодня утром. И не был полностью осведомлен о том, что произошло, до тех пор, пока ты не вернулась сюда.
Это все объясняет. Интересно, если бы Мэлоун позвонил мне, изменило ли это что-нибудь? Вызвало ли бы воспоминания раньше?
Мэлоун разворачивает планшет с листами и сканирует все, что там написано.
− Мне сказали, что ты получила удар по голове, и жучок не только отключен, но и утерян. Ты хоть представляешь, как все это случилось?
Я провожу пальцами по задней части своей шеи. Так вот откуда этот порез. Жучок был бы моим ВУ (выслеживающим устройством), таким образом моя позиция могла бы контролироваться, и я могла бы быть извлечена при необходимости.
− Нет, я не помню, как это случилось.
Мэлоун поджимает губы.
− Ты была с человеком, когда мои агенты нашли тебя. Кто он?
Его голос наполнен подозрением. Отсюда снова появляется то тошнотворное ощущение. Мог ли Кайл вытащить мой жучок? Я думала, может он подставил меня так, чтобы эти люди могли найти меня, но ясно, что нет. Подставил ли он меня так, чтобы кто-то другой мог найти меня, вроде террористической организации, охотящейся на Х?
Частного детектива нанимают для участия в эксперименте, который заключается в охране сумасшедшего сенатора в виртуальном мире, генерируемом машиной — последним достижением техники. Как выбраться из иллюзий? Как определить где сон, а где явь? Кто ты? Лихо закрученная интрига, развязка в самом конце…
После Исхода Москва превратилась в мертвый город. Да, в нем еще живут люди, но каждую минуту они могут стать жертвами монстров – гастов или гуллов – или, что еще страшнее, сами переродиться в подобных чудовищ. Алкоголь, наркотики, тупая музыка, дебильные шоу по телевидению и убийства, убийства, убийства – таков теперь удел обитателей Мертвограда. Загадочная Гильдия чистильщиков, подменив собой правительство, пытается странными и жестокими методами поддерживать порядок. Но разве возможно навести его на «пире во время чумы»?Однако на очередной вызов мчится «неотложка» чистильщиков.
1865 год. Дело южан кажется безнадежно проигранным. И только упрямый изобретатель Джон Керлингтон не желает сдаваться. Он сконструировал огромного металлического робота, вооруженного револьверами, и надеется, что его изобретение поможет южанам переломить ход войны.
Ядерные удары КНДР по территории США, пошатнули административную систему Федерации, спровоцировав невиданную до сих пор в этик краях волну преступности. Настало время реэммиграции, но уехать из южных штатов теперь совсем непросто — ведь запад снова стал «Диким»!!!..
В зоне все трудно: пройти первый километр, завести знакомства, заслужить уважение ветеранов. Но новичок Серый идет по Зоне легко, вот только, что тому виной: банальное везение, его способности? Вовсе нет. Если копнуть глубже, то череда, казалось бы, случайных совпадений — это закономерная цепь причин и следствий.
Аннотация:Это мой первый, пробный шар, в подобном роде деятельности. Так получилось, что меня очень впечатлила компьютерная игра киевских разработчиков «S.T.A.L.K.E.R.» созданная, по сути, по уже существующему миру Аркадия и Бориса Стругацких «Пикник на обочине». Сама атмосферность игры. Возможность прикоснуться к новому, фантастическому миру, созданному на обломках ушедшей эпохи, вдохновили меня к изложению своих фантазий на эту тему.