Возраст дожития - [25]

Завидово.

С утра Саша поехал к брату в больницу. Он предупредил мать, что будет там и ей вовсе не обязательно каждый день мотаться к сыну.

– Мам, – говорил он перед уходом, – Егору больше ничего не угрожает, теперь надо разобраться с тем, что тогда произошло. Для этого я должен вытрясти из него все воспоминания. И вообще, чем реже ты теперь будешь его навещать, тем лучше.

– Чем лучше? Сашенька, да ведь он тоже мой сыночек, пусть пьющий, пусть дурной, но мой. Не могу я его от сердца оторвать, не могу в больнице оставить без присмотра.

– Давай только без сантиментов, я тоже очень испугался, когда думал, что его убили, но, к счастью, все обошлось. А за тобой могут следить или случайно увидят, как ты в больницу ходишь, сама знаешь, у нас в деревне информация распространяется мгновенно. Один увидел, другие додумают, пойдут разговоры.

– Ты прав, сегодня не пойду, Егору передай, что теперь буду ходить реже, пару раз в неделю.

Участковый отправился к брату, но когда приехал в больницу, того на месте не оказалось. Поплутав по коридорам минут десять, он вернулся к палате Егора и увидел, как тот пытается лечь, держа капельницу правой рукой, в которую и была воткнута игла.

– Эй, ты чего встал? Тебе же еще нельзя!

– Да ну их к бесу, колют какую-то дрянь, с капельницей лежу часами, надоело, домой хочу.

– Ты пока не вспомнишь, что тогда видел, тебе домой нельзя. Тебя же чуть не убили и именно из-за того, что болтал много.

– Пьяный я был, – Егор покачал забинтованной головой, – а пьяный, что дурак, ничего не соображает. Слушай, видел я и правда кое-что, только глупости это, не может такого быть.

И он рассказал Саше все, добавив в очередной раз, что ничего подобного просто быть не могло.

– Мне это с пьяных глаз привиделось.

– Да уж, я тоже думаю, у тебя просто одно воспоминание на другое наложилось, вот тебе и привиделся такой бред. Но в любом случае я обязан доложить начальству.

Поговорив немного с Егором и предупредив того, чтобы он не вздумал уходить из больницы, Саша отправился в Завидово. Приехав, он первым делом позвонил начальству и рассказал о странных воспоминаниях брата, а потом решил навестить Ямпольских. Он надеялся услышать от Олега Петровича новости, которые прошли мимо него или на которые он, участковый, не обратил должного внимания. Бывший участковый, которого он сменил когда-то, говорил ему: «Слушай других, не пытайся быть умнее всех, только очень глупые и самоуверенные люди думают, будто вокруг все дураки. Иногда чужой человек, далекий от нашей профессии, может навести на отличную мысль. Тут в деревне народ наблюдательный, тем более чем еще заниматься, если за соседями не наблюдать!»

– Вы не правы, Степан Степаныч, наши бабки все больше за сериалами наблюдают, им не до соседей.

– Не скажи, сериалы сериалами, а жизнь других их очень интересует. Все рядом, все знают друг друга с детства, невольно замечают все, и плохое и хорошее. Главное, уметь их разговорить и не верить отговоркам, вроде того, что им это не интересно, интересно, да еще как интересно!

Саша навсегда запомнил этот разговор, тем более и в академии их учили: необходимо узнать о потерпевших и тех, кто мог быть причастен к преступлению, как можно больше. А источниками информации могут быть и сосед, и бомж, и родственник, кто угодно, главное – не пропустить этого человека и среди обилия собранной информации отыскать ту, что поможет в расследовании. С одной стороны, Саше нравилась его работа, нравилось отвечать за людей, которых он знал с детства, с другой, – в некоторых ситуациях, например как сейчас, ему не хватало простора, не хватало полномочий для работы. Он засиживался до глубокой ночи с отчетами, постоянно требуемыми начальством, с бесконечными бумагами, которые он должен был составлять как участковый. Себе он постоянно задавал вопрос: зачем ему вся эта рутина, может, попроситься на оперативную работу? Только попросить можно, а получить… весьма сомнительно. Даже самому себе он боялся признаться, что очень рассчитывает на то, что ему удастся найти ответ, кто же все-таки виновен во всех преступлениях, совершенных в последнее время у них в деревне. Тогда ему будет легче объяснить руководству свое настойчивое желание перейти на оперативную работу, тем более образование это позволяло сделать. А пока все рапорты с просьбой о переводе оставались у него в столе, он так ни одному из них и не дал хода. Начав думать о работе, Сашины мысли сразу перескочили на брата и на его рассказ, что-то было в его рассказе такое, что никак не увязывалось с привычным образом человека, о котором говорил брат.

– Скорее всего, это был ряженый, – решил участковый, – наши бабы вешают белье после стирки на улице, украсть на время несколько вещей и надеть на себя не составит труда. Вот только повторить походку конкретного человека не каждый сможет, для этого надо долго тренироваться, да и даром подражания неплохо бы обладать.

Промучившись еще некоторое время, Саша все же решил еще раз расспросить Егора, может, тот вспомнит какие-либо детали, которые упустил в первый раз. Но оказалось, что ехать ему никуда не придется. После его звонка начальству на воспоминаниях алкоголика поставили точку. На Сашу навалили кучу дел, а потом спустили на «тормозах» оба преступления, оставив эту проблему решать москвичам. Мол, там, в городе, у них подобные заказные убийства, вот пусть и крутятся, заодно и наши проблемы решат, а мы люди маленькие, нам не положено лезть в такие серьезные дела. Этот вывод Саша сделал сразу, как только пришел приказ не заниматься «ерундой», а решать неотложные задачи, как то: «сдача отчетов, выявление причин пьянства…» и прочее в том же роде.