Возраст дожития - [21]

– Хорошо, только и вы меня простите, вспылила из-за ерунды. Записывайте… – Саша продиктовала номер телефона.

Вечером Федор сидел у себя дома и рассматривал рисунки, которые сделал днем, гуляя по Лавре. Мысли постоянно возвращались к утреннему происшествию. Увидев, что время на часах приближается к критическому, когда звонить малознакомому человеку уже неловко, он достал мобильник и набрал номер Саши. Ему никто не ответил, после шестого гудка Федор отключился и решил перезвонить завтра с утра. Темнело пока еще поздно, и ошалевшие от длинного дня птицы никак не хотели умолкать. Во многих домах стали зажигать свет, в доме напротив, где жил Юрий Степанович, было сквозь занавеску видно, как хозяин, прихрамывая, бродит по комнате, вот он вышел на террасу, потом на улицу, закурил и тяжело опустился на ступеньки крыльца.

«Пойти, познакомиться, что ли», – подумал Федор, но предлог для беседы никак не придумывался. Тем не менее, он вышел из калитки и, насвистывая какой-то старый шлягер, направился к дому напротив.

– Хозяин! – негромко проговорил он. – К вам можно?

– Можно, ко мне всегда можно, – поднимаясь, и стараясь перенести тяжесть тела на здоровую ногу, ответил Юрий Степанович. Федор вошел во двор и огляделся, он впервые зашел к кому-то из местных, и ему было интересно посмотреть, как живут люди. Хозяин дома вопросительно смотрел на гостя, сделал шаг тому навстречу, но подвела больная нога, он неожиданно пошатнулся и протянул руку, схватиться за перила крыльца, в ту же секунду рядом оказался Федор и помог Юрию Степановичу удержаться.

– Хорошая у тебя, парень, реакция, служил где?

– В Чечне. – неожиданно ответил гость.

– Воевал?

– Немного, я только во вторую кампанию попал.

– Ну садись, ты чего хотел или так просто зашел поболтать? Только я ведь плохой собеседник, тем более для человека с твоим образованием.

– Вы про образование откуда знаете?

– Так деревня тут, все и все друг про друга знают. Даже про то, что вы утром собаку на пару с пацаном из-под платформы вытаскивали. Не пугайся, за тобой я не следил. Тебя женщина с нашей улицы видела.

– Да, – задумчиво проговорил Федор, – действительно «все и про всех». – Неожиданно решившись, он спросил: – Ну а если всем известны чужие секреты, так, может, вы догадываетесь, за какие такие грехи наших соседей убили?

– Не просто догадываюсь, а знаю почти наверняка, только не знаю, кто. Из-за них два года назад много народу погибло, а еще больше без крыши над головой осталось.

– Как это? – На лице парня было искреннее недоумение, он, конечно, слышал о пожаре в соседней деревне и о том, что там много народу погибло, поскольку загорелось поздно вечером, почти ночью, не все смогли выбраться, а стояла сушь, да еще и ветер разнес огонь по всей деревне, но эта причина ему даже в голову не приходила, не специально же они подожгли.

– Пьяные они были оба, решили траву вокруг дома жечь, вот и сожгли, да не только траву! У нас многие пьют, как совхоз развалили, так и пьют, уж второе поколение алкашей подросло, старшие почти все повымерли, а эти двое непьющие были, но перед пожаром, недели за две, Инна с Ильей поженились, тесть с зятем налаживали теплые отношения, ну и случилась беда.

– То есть вы хотите сказать, что им отомстил кто-то из тех, чьи родные погибли?

– Я просто этого не исключаю, хотя причины могут быть любые, я их почти не знал. А вообще это не мое дело, раз убили, значит, была веская причина. У нас либо спьяну могут убить, либо тех, кто здорово виноват. Вообще народ тут мирный, максимум морды друг другу набьют, а на следующий день уж и не помнят за что.

– Очень соседки наши переживают, мать Ильи в больницу отправили, а Иннина мама умерла вслед за мужем, даже суток не прожила.

– Давай, парень, так, я тебе ничего рассказать не могу, поскольку не знаю. Если пришел просто поговорить, это одно, а что-то выведать у меня, так вот тебе Бог, а вот порог, – неожиданно проговорил Юрий Степанович и, повернувшись к Федору спиной, хромая, пошел в дом.

– Ну так что, ты в гости пришел или выведать что-то? – спросил хозяин, не поворачиваясь. – Если в гости – заходи, а нет, так иди себе, куда шел.

Смутившись, Федор потоптался у крыльца, потом развернулся и вышел в калитку.

– Ты не обижайся! – крикнул ему вслед Юрий Степанович. – Заходи, коль скучно будет. – И тихо добавил: – В конце концов, мы во многом похожи.

– Да уж, с нашим соседом напротив говорить надо очень осторожно, – вернувшись к себе, прокомментировал Федор отцу. – Он неожиданно начинает раздражаться и почти посылает по известному адресу. Знаешь, пап, вначале говорили спокойно, а как зашла речь о смерти наших соседей, так он очень быстро свернул разговор и практически выставил меня вон. Похоже, за этим что-то стоит. Ты не разговаривал с Кузовлевым?

– Позвоню сегодня, он пока ничего нового не сообщал, ты больше к Юрию не ходи, нас эта история не касается, пусть сами разбираются.

– Интересно все же, в чем тут дело. Как думаешь, узнаем когда-нибудь?

– Конечно, узнаем, это же деревня, тут информация, что вода через решето, просачивается.

Утром Федор вновь набрал Сашин номер, и вновь ему ответили только длинные гудки. Отключившись, он решил пройтись по улице, пока не стало слишком жарко. Заодно ему хотелось подумать в одиночестве: накануне, когда он был у соседа в гостях, что-то задело его, и теперь он пытался вспомнить, в какой именно момент возникло чувство, что в их разговоре было упущено нечто важное, а может, ему так только показалось. Побыть одному Федору так и не удалось, у калитки он столкнулся со Стасом, который возвращался с утренней пробежки. После случившегося два с лишним года назад Стас стал каждое утро бегать и тут, в деревне, не изменил своей привычке.