Возникновение феодальных отношений у франков VI–VII вв. - [49]

.

Что касается наших наблюдений по титулам «Салической Правды» за характером скотоводства у салических франков и собственностью на стада, то и здесь, указав на двойственный характер данной собственности (частной в период составления «Правды» и общинной в более ранний период), мы, видимо, не ошиблись.

Энгельс указывает на то, что выпасы, где паслись стада франков, на долгое время сохраняли свой общинный характер: «На всех полях, где происходил общественный выпас, владелец (пашни. — Г. Д.) должен был удалить изгороди»[406]. Общность пастбищ, соответствовавшая, в свое время, общности стад, сохранилась в обычном праве франков на более долгое время, чем общая собственность на скот, который, судя по титулам «Правды», в V–VI вв. уже стал объектом частной собственности.

Процесс, характеризующий новое феодальное общество, хотя и в зародыше, но дает о себе знать, отражаясь в изменяющихся титулах «Правды».

«Рипуарская Правда» об общине у рипуарских франков

Рипуары мало принимали участия в больших завоевательных походах салических франков, захвативших северную Галлию при Хлодвиге I (481–511 гг.). Рипуары меньше подверглись влиянию Рима и римских порядков, с которыми столкнулись салические франки с приходом в Галлию. Эти порядки оказали на них несомненное влияние, ибо «…завоевания привели германцев в римские области, где много столетий земля была частной собственностью (и притом римской, неограниченной) и где завоеватели, при своей малочисленности, никак не могли совершенно уничтожить так глубоко укоренившуюся форму владения»[407]. Рипуары были дальше от Рима, оставаясь на берегу Рейна, и это влияние римской традиции и римской частной собственности могло оказать на них лишь посредственное влияние.

Пережитки ранней общины по «Рипуарской Правде»

По «Рипуарской Правде» представляется широкое поле для наблюдений над экономикой и общественными отношениями у рипуарских франков, аналогично тому, как это было нами проделано с «Салической Правдой». Следует также обратить внимание на следы общинных отношений у рипуаров, которые сохранила их «Правда».

В I части рипуарского закона[408], в наиболее древней его части, наблюдается неоднократное упоминание о штрафе за убийство и увечье. По-видимому, это является попыткой компенсации денежной вирой — обычая кровавой мести, что несомненно имело место в более ранний период варварства у рипуарских франков. В этой части «Рипуарской Правды» (сравнительно с более поздними к ней добавлениями из «Салической Правды») реже встречается (почти не встречается) упоминание о штрафах за различные покражи, т. е. за нарушение частной собственности. По этому поводу можно сделать предположение, что охрана частной собственности еще не являлась основой закона, по-видимому, вследствие того, что сама частная собственность в VI в. еще не была широко распространена у рипуаров. Общинные формы собственности, в частности землевладение общины, тогда еще существовали, а частная собственность на землю только начинала распространяться. Это резко бросается в глаза при сравнении с «Салической Правдой», где на наличие частной собственности на ряд объектов прямо указывает «Правда»[409]. Это вполне совпадает с теми наблюдениями, которые приведены у Энгельса в «Марке», где он говорит о причине такого быстрого распространения частной собственности у салических франков и замедленности ее распространения у рипуаров. «Подтверждением связи между наследственной частной собственностью на поля и луга и римским правом, — по крайней мере в бывших римских владениях, — служит также тот факт, что сохранившиеся до нашего времени остатки общинной собственности на пахотную землю встречаются именно на левом берегу Рейна, т. е. тоже в завоеванной, но совершенно германизированной области (курсив Энгельса). Когда франки поселились здесь в V столетии, у них еще должна была существовать общность пахотной земли (курсив наш. — Г. Д.), — иначе мы не могли бы находить там теперь дворовые общины и жеребьевые участки…»[410].

Помимо приведенных выше косвенных доказательств наличия общинных земель у рипуарских франков, можно найти еще и другие доказательства существования у них «общности пахотной земли» и другие признаки ранней варварской общины. Полезно для этого пересмотреть ряд титулов «Рипуарской Правды», сопоставляя их тексты с титулами «Салической Правды».

Мы уже указывали в данной главе, что у салических франков притязание на пахотные земли нашло отражение в законе. Правда, и у салических франков в их законе сказано осторожно (не «terra aliéna», a «messa aliéna»)[411]. Видимо, и у саликов эта аллодиальная собственность на землю еще не прочно укрепилась, а только начала распространяться и, в первую очередь, на посевы. У рипуарских франков эта стадия развития частной собственности на посевы найдет отражение в более поздних титулах «Рипуарской Правды» (мы это отметим ниже). А в данном случае I часть «Рипуарской Правды» еще не отражает и этой частной собственности у рипуаров (т. е. на посевы и на землю). Эти наши наблюдения над текстами Рипуарской и Салической «Правд» и аналогичные указания Энгельса о более позднем развитии частной собственности на землю у рипуаров совпадают.