Возмездие - [9]

Тогда Канарис отошел от касс и неторопливо двинулся к темневшему на горизонте лесу. Он не сделал и сотни шагов, как с ним поравнялся старенький “оппель”. Дверца отворилась. Канарис сел в машину, и “оппель” резво побежал по дороге.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Солнце клонилось к горизонту, когда “оппель” выехал на берег большого озера. Возле деревянной пристани покачивался катер. В кокпите[16], привалившись к штурвалу, сидел человек в сером свитере, спортивных брюках и круглой вязаной шапочке.

Это был Артур Абст.

Завидев автомобиль, он вскочил с места, помог Канарису перебраться на борт судна.

— Надеюсь, все хорошо? — спросил он, включив мотор.

Канарис покачал головой, отвернулся. Умело сманеврировав, Абст вывел катер на чистую воду и взял курс к далекому лесистому острову.

— Что же все-таки произошло? — спросил он. Канарис стал рассказывать о недавней аудиенции.

Еще в первую мировую войну, когда младший офицер разведки германского военно-морского флота Вильгельм Канарис создавал на побережье Африки тайные базы снабжения германских подводных лодок, еще в те годы рука об руку с ним активно работал его коллега, тоже матерый разведчик и диверсант, Эгон Манфред Абст.

Закончив дела в Африке, оба разведчика получили новое назначение. Канарис сделался военным дипломатом, Манфред Абст — его помощником. Оба работали в Мадриде, в германском посольстве. Но вскоре счастье изменило Абсту. Во время одной из операций близ Гибралтара английские часовые подстрелили его. Перед смертью Манфред Абст поручил Канарису заботы о своем малолетнем сыне Артуре.

Так судьба свела этих двух людей. Канарис присматривал за Артуром Абстом, пока тот воспитывался в лицее и затем изучал медицину в университете Кельна.

Абста отличала энергия, умение наблюдать. Он овладел несколькими языками, отлично плавал, стрелял, проявил музыкальные способности. Он никогда не терял над собой контроля, многое умел, но ничем не увлекался всерьез, кроме психиатрии н нейрохирургии…

После сокрушительного поражения Германии в мировой войне 1914–1918 годов Канарис не впал в уныние. Он знал: пройдет немного времени — и прусский дух вновь во весь голос заговорит в немцах. А тогда первое, что потребуется Германии, это хорошо поставленная разведывательная служба.

Так оно и случилось.

1935 год Вильгельм Канарис встретил на весьма ответственном посту во вновь организованной военной разведке третьего рейха. К этому времени относятся и первые самостоятельные шаги Артура Абста, теперь уже молодого медика и офицера разведки.

Собственно, дебют Абста был и дебютом абвера, выполнявшего важнейшее поручение Гитлера. Службе Канариса было приказано организовать мятеж против правительства Испании, создать условия для военной интервенции в эту страну, свергнуть кабинет Ларго Кабальеро и привести к власти своего человека.

Глава абвера лично разработал детали трудного дела. И один из немногих, кого он посвятил в эту строжайшую тайну, был Артур Абст.

Абст держал экзамен как разведчик. И он не ударил лицом в грязь.

В тот год, подбирая кандидата на пост будущего испанского диктатора, Канарис вспомнил о старом знакомце, некоем офицере колониальных войск Испании Франсиско Франко, человеке решительном и надежном. В свое время Франко неплохо поработал а Северной Африке, действуя в пользу Германии и во вред Англии и Франции…

Дальнейшие события развертывались, как в кинематографе. Пока Артур Абст, посланный в германском бомбардировщике на Болеарские острова, занимался там поисками Франко, в Марокко объявился еще один кандидат на пост испанского каудильо. Ну, да он недолго прожил на свете. Проявив чудеса оперативности, Абст сумел-таки отыскать Франсиско Франко, обо всем с ним договориться и незамедлительно доставить его в Африку. Что же касается злосчастного второго претендента, то он вскоре погиб при невыясненных обстоятельствах. И это тоже было заслугой Абста. Точнее, Абста и Франсиско Франко.

Теперь все было в порядке. Канарис распорядился ввести в действие тщательно подготовленный план “Руге”[17]. И 18 июля 1936 года радиостанция в Сеуте передала в эфир странную фразу: “Над всей Испанией небо чистое”. То был сигнал, по которому Испания запылала в огне…

Катер подходил к острову, когда Канарис закончил рассказывать о том, что произошло в кабинете Гитлера. Он не скрыл ни единой мелочи, ибо полностью доверял воспитаннику. Абст имел право знать о диалоге Гитлера — Канариса еще и потому, что именно он, Абст, добыл фотографии итальянских подводных пловцов и водителей управляемых торпед. За все время рассказа Абст не проронил ни слова. Он даже ни разу не взглянул на собеседника. Лишь время от времени проводил языком по темным, будто подкрашенным, влажным губам. Такая у него была привычка: слушать и молчать, глядя куда-то в сторону…

Катер пристал. Они вышли, поднялись на откос, миновали просеку в густом сосновом бору и оказались перед приземистым домом — на первый взгляд обычной дачей. Однако, присмотревшись, можно было заметить замаскированные в кустарнике посты охраны.

Охранялись и дом, и остров, да и само озеро. Полновластным хозяином всего этого был Артур Абст. На острове находилась его лаборатория, зашифрованная индексом “1-W-1”. Несколько работников разведки, ведавшие снабжением лаборатории, а потому знавшие о ее существовании, были информированы; корветен-капитэн