Возмездие - [4]

Амброуз вернулся, держа в руке еще одну кружку, по которой сползал белый язык пены.

— Ты сегодня больше не пьешь?

Тони покачал головой:

— Мне нужно вернуться в Брэдфилд.

Амброуз посмотрел на часы:

— Не поздновато? Уже одиннадцатый час.

— Я знаю, но в это время движение на шоссе уже не такое сильное. Я доберусь до дома меньше чем за два часа. Завтра с утра мне нужно посмотреть пациентов в Брэдфилдской больнице — это мой последний прием перед тем, как я передам их в руки другого врача, который — я надеюсь — будет обращаться с ними как с тяжелобольными, несчастными людьми. Каковыми, собственно говоря, они и являются… Да и вообще, поздно вечером легче вести машину. Дороги пусты, и только музыка звучит в радиоприемнике…

Амброуз усмехнулся:

— Похоже на строчку из песни кантри.

— Иногда мне кажется — вся моя жизнь похожа на песню в стиле кантри, — проворчал Тони. — Причем на довольно грустную песню. — Не успел он договорить, как зазвонил его мобильник. Некоторое время Тони в замешательстве хлопал себя по карманам куртки и в конце концов обнаружил трубку в джинсах. Высветившийся на экране номер был ему незнаком, но Тони все равно решил ответить. Не исключено, что у персонала Брэдфилдской больницы возникли проблемы с одним из пациентов, и кто-то набрал его номер с собственного телефона. Такое уже случалось.

— Алло? — осторожно сказал он в трубку.

— Это доктор Хилл? Доктор Тони Хилл? — Женский голос в трубке показался ему смутно знакомым, но кому он принадлежит, Тони вспомнить не мог.

— Кто это?

— Это Пенни Бёрджесс из «Ивнинг сентинел таймс». Мы с вами как-то беседовали…

Пенни Бёрджесс… Теперь Тони вспомнил худую, высокую женщину с напряженным лицом, одетую в длинное непромокаемое пальто, — воротник на дожде поднят, длинные черные волосы выбились из прически. Еще он помнил, как, в зависимости от обстоятельств, Пенни писала о нем в своей колонке то как о всезнающем мудреце, то как о полном кретине, виновном в очередном провале полиции.

— Да, мы беседовали, — подтвердил Тони холодно. — Но совсем не так обстоятельно и подробно, как вам хотелось бы представить читателям.

— Я просто делаю свою работу, доктор Хилл. — Голос Пенни звучал гораздо дружелюбнее, чем предполагала история их отношений. — В Брэдфилде убита еще одна женщина, — продолжила она. Репортерша умела поддерживать светскую беседу почти так же непринужденно, как и сам Тони, умело избегая пространных высказываний, которые можно было бы истолковать двояким образом. Он, однако, хранил молчание, и Пенни сказала: — Еще одна труженица секса. Такая же, как те две, что погибли в прошлом месяце.

— Прискорбно слышать, — проговорил наконец Тони, тщательно подбирая самые нейтральные выражения. Разговаривать с Пенни Бёрджесс было все равно что ходить по минному полю.

— Я почему вам звоню… Мой источник сообщает, что это убийство несомненно является серийным, поскольку преступник оставил своего рода подпись. Меня интересует, что вы об этом думаете?

— Я понятия не имею, о чем идет речь, — твердо сказал Тони. — В настоящее время я не сотрудничаю с Брэдфилдским управлением уголовных расследований.

Пенни Бёрджесс издала низкий горловой звук, несколько похожий на смешок.

— Мне казалось, ваши источники информации так же надежны, как мои. Не могу поверить, что старший инспектор Джордан не участвует в этом расследовании, а если она участвует, значит, и вы должны быть в курсе.

— У вас довольно странные представления о моем образе жизни. Уверяю вас, я понятия не имею, о чем идет речь.

— Речь идет об очередном серийном убийце, доктор Хилл. А когда дело касается серийных убийц, вы — тот самый человек, который всегда оказывается в гуще расследования.

Не сказав больше ни слова, Тони дал отбой и снова убрал телефон в карман. Подняв голову, он наткнулся на пристальный взгляд Амброуза.

— Репортерша, — сказал он и отпил пива. — Проныра без стыда и совести. Команда Кэрол уже не раз макала ее мордой в дерьмо, но она только утрется, и все начинается сначала.

— И тем не менее… — начал было Амброуз, и Тони кивнул.

— Верно. Их можно уважать, и вместе с тем — не делиться с ними никакой информацией.

— Что ей было от тебя нужно?

— Сенсационные тайны следствия, конечно! За последние несколько недель в Брэдфилде были убиты две уличные проститутки. Сейчас, по-видимому, появился третий труп. Насколько мне известно, первые два убийства ничто не связывало — совершенно разный модус операнди. — Он пожал плечами. — Не думаю, чтобы Кэрол занималась этими делами. Впрочем, если это и так, мне она ничего не говорила.

— Но у репортерши другие сведения?

— Она утверждает, что во всех трех случаях преступник оставил какой-то знак, однако ко мне это по-прежнему не имеет никакого отношения. И даже если полиции понадобится составить психологический профиль убийцы, ко мне они вряд ли обратятся.

— Вот кретины! Ведь ты, насколько я знаю, лучший, кого они могут привлечь к этой работе.

Тони допил все, что оставалось в кружке.

— Возможно, ты и прав, но я думаю, Джеймс Блейк постарается обойтись своими силами, во-первых, потому что это обойдется дешевле, а во-вторых, это будет означать, что он сможет держать операцию полностью под своим контролем. — Тони неловко улыбнулся. — И, сказать по правде, я его отлично понимаю. На его месте я бы тоже несколько раз подумал, прежде чем привлечь к расследованию этого странного парня — доктора Хилла, от которого неприятностей бывает куда больше, чем пользы. — Он поднялся из-за стола. — На этой оптимистичной ноте мы, пожалуй, закончим. Мне пора.