Возмездие - [77]
Доминик уселся напротив Си-Джей.
– Разве вам вместе с «глоками» не выдают зонтики?
– У нас «беретты», и нет, не выдают. Наше начальство не волнует, промокну я и заболею или нет, пока при необходимости еще могу стрелять. Не уходи от темы.
– Послушай, Доминик, это все между нами... У нас должны быть рабочие отношения. И ничего больше. Ты мой главный помощник в деле, и будет не очень хорошо, если у нас с тобой... э... возникнет что-то большее. Наверное, я просто не знала, как тебе это сказать.
– Определенно знала. Ты явно репетировала, что мне скажешь, и прокручивала это в голове целую неделю.
Он положил ладони на стол и склонился к ней. Мокрые черные волосы завитками лежали у него на лбу. Доминик снова пах мылом «Левер». Си-Джей наблюдала, как капельки воды сбегают у него по шее и исчезают на голубой форменной рубашке, которая настолько промокла, что прилипла к груди.
– Может, я слишком самоуверен, но я тебе не верю. Я думал, мы... – Доминик колебался мгновение, а Си-Джей наблюдала за его губами, пока он подбирал нужные слоза. – Я думал, между нами что-то есть. Что между нами что-то было. И после поцелуя я был уверен, что ты тоже так думаешь.
Си-Джей почувствовала, как у нее запылало лицо, и понадеялась, что никто не пройдет в ее кабинет, дверь которого осталась открытой. Она быстро отвела взгляд от пронзительных карих глаз Фальконетти.
– Доминик, я... – пробормотала она, пытаясь собраться с мыслями. – Я... нам нужно сохранять рабочие отношения. Мой начальник... Репортеры устроят неизвестно что, если обнаружат...
Он откинулся на спинку стула.
– О-о, журналистам на это плевать. Ну, может, вызовет интерес минуты на две. А даже если и устроят что-то, кому какое дело? – Доминик запустил руку в пакет из «Данкин донатс», достал два закрытых пластиковых стаканчика с кофе и протянул ей один через стол. – Один сахар и сливки, так?
Си-Джей улыбнулась и кивнула:
– Да. Один сахар и сливки. Спасибо. Тебе не нужно было этого делать.
Последовало несколько минут молчания, пока она помешивала кофе. Дождь бил в окно. Он уже три дня шел беспрерывно. Нельзя было рассмотреть, что происходит на другой стороне улицы, а стоянка для автомашин казалась затопленной. Крошечные фигурки отчаянно пытались поскорее заскочить в здание суда, перепрыгивая через лужи. Кто-то уронил папку, и по всей Тринадцатой авеню валялись белые листы бумаги, прибитые дождем к мостовой.
– Значит, ты понимаешь, что я имею в виду? – Си-Джей нарушила молчание.
Доминик вздохнул:
– Нет. Нет, не понимаю. Послушай, Си-Джей, давай выложим карты на стол. Ты мне нравишься, это так. Меня к тебе тянет. И я был уверен: это взаимно. Я думал, мы можем перевести наши отношения на другой уровень, но, наверное, не сейчас. Однако я знаю и кое-что еще. С тобой что-то случилось после ареста Бантлинга, но я не знаю, что именно, и не думаю, что дело в журналистах или твоем боссе. Если ты хочешь, чтобы я принял то, что ты говоришь, хорошо, я это приму. Но если хочешь, чтобы я понял, то этого я сделать не могу.
Он провел рукой по мокрым волосам.
– Но будь как будет. Я пришел для дачи предварительных показаний. Пятница, четырнадцать часов. Как раз вовремя. – Теперь он говорил как человек, смирившийся со своей участью. Доминик поставил дипломат на свободный стул и открыл его. – О-о, я забыл еще кое-что... – Он снова сунул руку в пакет из «Данкин докатс». – Я принес тебе взбитые сливки. Закрывал их телом, чтобы не промокли.
Они оба чувствовали себя неловко только первые двадцать минут, потом напряжение стало спадать, и через некоторое время они опять легко общались. Си-Джей знала, что Доминик на нее злится и обижен. Она мечтала сказать ему о своих истинных чувствах, о том, как ей хотелось, чтобы все сложилось так, как он говорил, чтобы они перешли на другой уровень. Но Доминик дал присягу, она записала его заявление и ничего не сказала. Еще одна небольшая жертва для общего блага.
Старший помощник прокурора Мартин Ярс назначил представление дела большому жюри на следующую среду, 27 сентября, всего за несколько дней до предъявления официального обвинения[20] по первоначальной формулировке, назначенного на понедельник, 2 октября. Доминик будет давать показания перед большим жюри, представляя все результаты расследования смерти Анны Прадо, в надежде что члены большого жюри посчитают Бантлинга виновным в убийстве первой степени. На первый взгляд дело выглядело хорошо подготовленным. Имелось изуродованное тело, и хотя результат анализа ДНК еще не поступил, группа крови – первая – и резус – отрицательный – совпадали с группой и резусом Анны Прадо.
Похоже, у них также имелось и орудие убийства. На скальпеле, найденном спецагентом Джимми Фултоном, также присутствовали следы крови, а наркотик галоперидол, обнаруженный в крови жертвы, совпадал с выписанным и найденным в доме Бантлинга лекарством. Это все составляло идеальное дело, если бы только не Чавес и не его признание в понедельник, которое вызывало беспокойство. Тем не менее, Си-Джей ожидала, что большое жюри вынесет обвинительный акт и обвинение будет в убийстве первой степени. На этой стадии ведения дела, перед решением большого жюри, представлять дело может только прокуратура штата, но не защита. Судья не председательствует, и допустимы показания с чужих слов и доказательства, основанные на слухах. И поэтому, как говорил преподаватель уголовного права, у которого Си-Джей обучалась в Университете Святого Иоанна, прокуратура штата вполне может обвинить бутерброд с ветчиной, если захочет.
Богатые традиции французской приключенческой литературы XIX века нашли в XX веке достойных продолжателей — достаточно назвать таких авторов, как Ж. Сименон, Л. Тома, Ш. Эксбрая. В этом ряду одно из первых мест принадлежит, несомненно, французу бельгийского происхождения Станисласу-Андре Стееману, ставшему одним из основоположников современного европейского детективного романа. Небезынтересно, в частности, отметить, что именно Стееманом был создан образ знаменитого сыщика комиссара Мегрэ, использованный затем после определенной доработки в десятках романов Ж.
Это невыдуманная история одного адвокатского расследования, которое произошло в моей жизни, с некоторыми элементами художественного вымысла. Все фамилии в истории изменены, но так как живы те, о ком идет речь, вне сомнений, они узнают себя. Некоторые из прототипов героев книги улыбнутся, а некоторые озлобятся. И хорошо, потому что не давать покоя людям зла и есть одна из причин, по которой я выбрал себе профессию адвоката. Читая эту книгу, читатель окунется в нескучный мир адвокатской жизни, очутится за стенами психиатрической клиники, войдет в кабинеты руководителей спецслужб и станет участником спецоперации по раскрытию одного из самых громких заказных убийств, так и оставшегося загадкой юридического мира последних лет.
«Заплати столько, сколько стоит ее жизнь!».Вот требование Оценщика – таинственного преступника, похищающего жен, дочерей и невест богачей.Если сумма не устроит Оценщика, женщину ждет мучительная смерть.Но миллиардер Салазар, чья жена Мия стала очередной жертвой Оценщика, отказывается идти на сделку с похитителем…И теперь Мие угрожает смертельная опасность.Полиция и ФБР пытаются схватить Оценщика – но пока безуспешно.Влюбленный в Мию адвокат Джек Свайтек понимает: пока не поздно, он сам должен найти убийцу и спасти любимую…
В одном из мотелей штата Теннесси найден зверски убитый проповедник. В преступлении обвиняют прекрасную, таинственную молодую девушку. В романе - финалисте международной читательской премии в области детективной литературы в номинации «Лучший дебют», адвокат по уголовным делам Джо Диллард, за эти годы уставший от рутины, пытается найти баланс между карьерой и своей совестью. Умный, но циничный Диллард хочет бросить заниматься уголовными делами, но не может упустить шанс представлять в суде того, кто действительно может оказаться невиновным.
Хорошему адвокату всегда есть что скрывать — и всегда приходится опасаться, что тайное станет явным.Но опасения Робби Фивора полностью оправдались.И теперь, чтобы спастись от неминуемого скандала, он вынужден стать важнейшим участником секретной операции ФБР по искоренению коррупции в «верхушке» судебной системы США.Однако стоит ли полагаться на защиту ФБР, если предашь могущественных людей, не привыкших прощать?…
Синдзю — двойное самоубийство отчаявшихся влюбленных — совсем не редкость в Эдо — столице Японии самурайской эпохи Токугава. Дознание в таких случаях не более чем формальность…Но молодой ерики Санно Исиро, ведущий это дело, совершает все новые неожиданные открытия…Погибший юноша — нищий художник из «веселого квартала» — вообще не интересовался женщинами.А девушка — юная аристократка — похоже, случайно соприкоснулась с какой-то важной тайной.Наконец, на телах «незадачливых влюбленных» найдены следы, явно указывающие на насильственную смерть.Так… было ли вообще совершено синдзю?
Джон Рейн.Наемный убийца, почитающий древний самурайский кодекс Бусидо...Величайший «мастер смерти» Японии — страны, где подобное искусство ценится дорого.Убийство высокопоставленного чиновника Кавамуры поначалу Джон Рейн считал всего лишь очередным «заказом».Но все изменилось, когда он узнал, что следующая в его списке на уничтожение дочь Кавамуры — Мидори. Девушка, в которую он безнадежно влюблен.Отказаться от «заказа»?Но разве это спасет Мидори?!Значит, необходимо найти и ликвидировать таинственного «заказчика»...
История «маленького человека», рисковавшего жизнью три раза в день — за завтраком, обедом и ужином… Роман-мистификация, роман-комедия, роман-игра, стилизованный под ренессансную «комедию нравов» и уносящий читателя в блестящую Италию эпохи Возрождения. Блестящий стиль, великолепная галерея персонажей, острый юмор и увлекательный сюжет заставляют читать на одном дыхании — и с наслаждением перечитывать…
«Жили они долго и счастливо и умерли в один день…» К сожалению, такое бывает только в сказках! А в жизни Джулия Беренсон, долгие годы мучительно переживавшая смерть любимого мужа, постепенно забывает боль утраты и начинает задумываться о новом счастье. В поклонниках, предлагающих ей руку и сердце, нет недостатка, — и каждый из них, в сущности, может стать хорошим мужем. Но чем дальше, тем яснее становится Джулии, что один из ее верных и добрых поклонников — совсем не тот человек, за которого себя выдает…