Возмездие Эвелит [сборник] - [82]

Вилы потянулись к животу полковника. Ему удалось схватить их левой рукой, отвести в сторону и ударить по пальцам, державшим древко. Коса задела его правый бок. Он увидел собственную кровь, но не почувствовал боли. Ранение мягких тканей, не более того. Он размахивал саблей. Передние отступили перед этой свистящей угрозой. Боже мой, колени словно резиновые, я не продержусь и пяти минут, — подумал Макензи.

Послышался звук трубы. Затем стрельба. Толпа на лестнице застыла. Кто-то вскрикнул. Раздался цокот копыт. Резкий голос приказал:

— Прекратить! Бросить все орудия и спуститься вниз. Первый, кто попытается что-то сделать, будет убит.

Макензи оперся на саблю, судорожно ловя ртом воздух. Он почти не замечал, как таяла толпа эсперов.

Почувствовав себя чуть лучше, он подошел к одному из маленьких окошек и выглянул наружу. Всадники были на площади. Он еще не видел их, но слышал, как слышал и пехоту.

В сопровождении сержанта инженерных войск и нескольких рядовых появился Шпейер. Он поспешил к Макензи.

— Ты в порядке, Джимбо? О, ты ранен!

— Царапина, — сказал Макензи. К нему возвращались силы, но чувства одержанной победы он не испытывал, только сознание своего одиночества. — Ничего страшного. Посмотри.

— Да, полагаю, жить будешь. О'кей, ребята, откройте эту дверь.

Техники достали свои инструменты и принялись за замок с решимостью, наполовину, должно быть, рожденной страхом.

— Как вы поспели сюда так быстро? — спросил Макензи.

— Я подумал, тут будет заваруха, — сказал Шпейер. — Поэтому, услышав стрельбу, выскочил в окно и бросился к своему коню. Это было как раз перед тем, как эти увальни атаковали тебя; я видел, как они собирались, когда я умчался. Наша кавалерия, конечно, вмиг была готова. И пехота тоже не сплоховала.

— Было сопротивление?

— Нет, после того, как мы дали несколько залпов в воздух. — Шпейер огляделся. — Мы теперь полные хозяева здесь.

Макензи посмотрел на дверь.

— Знаешь, — сказал он, — я чувствую себя лучше после того, как мы пригрозили им оружием. Похоже, их адепты на самом деле защищаются только дедовским способом, а? В общинах эсперов оружие не допускается. Таковы их правила… Твоя догадка была чертовски удачна, Фил. Как это тебе удалось?

— Я подумал, зачем их начальник посылает за подмогой гонца, если они действительно телепаты? О, готово!

Замок щелкнул. Сержант открыл дверь. Макензи и Шпейер вошли в большую комнату под куполом.

Некоторое время они молча бродили, разглядывая какие-то непонятные штуки из металла и каких-то вовсе неизвестных субстанций. Все здесь было незнакомо. Наконец Макензи остановился перед прозрачным кубом, внутри которого темнота озарялась лишь точечными вспышками, словно крохотными звездочками.

— Я считал, может быть, эсперы нашли какой-нибудь тайник, сохранившийся с давних времен, еще до ядерных бомб, — сказал он, понизив голос. — Ультрасекретное оружие, которое так и не успели применить. Но вроде бы это непохоже. Как по-твоему?

— Нет, — сказал Шпейер. — Мне кажется, эти штуки вообще сделаны не на Земле.

— Но разве ты не понимаешь? Они заняли поселок! Это докажет миру, что эсперы не неуязвимы. И в довершение катастрофы они захватили арсенал.

— Не беспокойся об этом. Без специальных знаний разобраться с такими приборами невозможно. Там ни к чему нет доступа, кроме энцефалических ритмов, возникающих в результате кондиционирования. Именно благодаря этому кондиционированию так называемые адепты, что бы с ними ни делали, не могут передать свои знания непосвященным.

— Да, я знаю. Но я не это имел в виду. Меня тревожит то, что открытие распространится. Всем станет известно, что адепты эсперов вовсе не могут таинственным образом проникать в психику людей, а просто используют огромные успехи физических наук. Это не только возбудит мятежный дух, но, хуже того, — толкнет многих, возможно, даже большинство членов Ордена бежать отсюда из-за разочарования.

— Не сразу. Новости в данных обстоятельствах распространятся медленно. Кроме того, Мвир, ты недооцениваешь склонность людей игнорировать все, что противоречит их лелеемым верованиям.

— Но…

— Ладно, предположим худшее. Допустим, вера будет утеряна, и Орден распадется. Это будет серьезной помехой плану, но не фатальной. Псионики — только незначительная часть фольклора, изобретенного нами как мотив новой жизненной ориентации. Существуют и другие, например, широко распространенная среди малообразованных людей вера в магические силы. Если надо будет, мы можем начать сначала на другой основе. Конкретная форма веры не имеет значения. Это только леса для возведения требуемой структуры: создание антиматериалистически настроенных общественных групп, к которым будет примыкать все больше и больше людей из простого желания уйти от реальности, когда все вокруг рушится. А под конец возникнет новая культура, толчок к которой дали эти суеверия.

— На это потребуется по меньшей мере сто лет.

— Верно. Теперь, когда здешнее общество уже так сильно развито и имеет собственные твердые представления обо всем, внедрить радикально чуждые ему элементы будет гораздо труднее, чем это было в прошлом. Я просто хочу заверить тебя, что задача не невыполнима. Но я не предлагаю заходить так далеко. Эсперы могут быть спасены.