Возмездие - [38]

— По всей вероятности, наркотики, — сделал заключение Павел. — Если это так, то сейчас Волков встанет из-за стола и уйдёт. Наверняка, будет толкать эти наркотики на входе в клуб.

Так и произошло. Волков встал из-за стола и медленной походкой направился в сторону туалета. Павел посмотрел на часы. Было сорок пять минут девятого.

Бокал Павла опустел. Он снова заказал себе бокал вина и стал медленно его цедить, поглядывая на посетителей. Зал постепенно стал заполняться молодёжью. Заиграла музыка, и все устремились к центру площадки, чтобы потанцевать.

Чтобы лучше видеть интересующий его столик, Павел встал из-за стойки бара и сел за пустующий недалеко от бара стол. Отсюда он снова видел столик, за которым сидел тот парень. Сердце Павла учащённо забилось, когда он увидел, как в зал вошёл Гришин и сразу направился к нужному ему столику. Поздоровавшись с сидящим за этим столиком парнем, он присоединился к нему. Они о чём-то стали оживлённо говорить, иногда бросая взгляды на танцующих девушек.

Наконец, Павел дождался того, за чем он пришёл в этот ночной клуб. Гришин поднялся и направился в сторону туалета. Лавров оказался раньше в туалете, чем Гришин. Он сунул руку в бачок и достал оттуда револьвер.

Встав около двери, он приоткрыл дверь кабинки и увидел Гришина, а вернее его мощный бритый затылок. Он взвёл револьвер и приставил его к голове Гришина.

— Ну что, Гришин, пришло время собирать камни. Ты, наверное, забыл, как стрелял в меня летом?

— Слушай, мужик! Я думаю, ты не станешь здесь стрелять. Кругом люди, охрана. Ты же не сумасшедший.

— А ты не думай. Я разнесу сейчас твою голову, как куриное яйцо.

— Мужик! Может, договоримся? Ты же знаешь, я это сделал по приказу Жана. Это он мне приказал убить тебя.

— Но ты, Гришин, убил не меня, ты убил девушку, которую я любил.

— Это просто эксцесс исполнителя. Я промахнулся и, по всей вероятности, попал в неё.

— Повернись ко мне лицом. Прежде чем всадить в тебя пулю, я хочу посмотреть тебе в глаза.

Он повернулся. Их глаза встретились. В глазах Гришина была пустота. Павел не увидел в них ни раскаяния, ни страха. Павел плавно нажал на курок, но револьвер сухо щёлкнул.

— Осечка, — пронеслось в голове Павла.

Он снова нажал на курок, однако револьвер снова дал осечку. Гришин сразу всё понял. Он оттолкнул растерявшегося Павла в сторону и выскочил из кабинки. Правая рука Гришина потянулась за пистолетом, который был у него во внутреннем кармане пиджака. Он выхватил пистолет, но взвести его не успел. Лавров отбросил в сторону уже никому не нужный револьвер и выхватил из кармана нож. Он размахнулся и по рукоятку всадил нож в грудь Гришина. Тот повалился на пол. Из его рта потекла тонкая струйка кровь, которая стала пузыриться. Он захрипел и умоляюще посмотрел на Павла. Он вытащил из его груди нож и ударил его ещё раз. На этот раз удар пришёлся в шею. Ноги Гришина несколько раз дёрнулись и затихли.

Павел оттащил его труп в кабинку туалета и, схватив швабру, быстро затёр кровь с кафельного пола. Он поднял с пола свой револьвер, тщательно вытер ручку и снова бросил его в ноги мёртвого Гришина. Обтерев нож об одежду трупа, Павел осмотрел карманы убитого. Забрав деньги и пистолет «ТТ», он спокойно вышел из туалета и повесил на дверь туалета табличку «Технический перерыв». Осмотревшись по сторонам и убедившись в том, что его никто не увидел, он сразу же направился в гардероб. Получив своё пальто, он быстро оделся и вышел из клуба «Арена».

Он шёл по улице Баумана, не обращая внимания на встречный холодный ветер. Его колотила мелкая, противная дрожь. Он сейчас пожалел, что не взял с собой клюшку, так как почувствовал, что у него сильно заболела раненая нога. Он прислонился спиной к холодной стене и закрыл глаза. Он снова вспомнил пустые глаза Гришина, его искривлённый от боли рот. Бившая его дрожь стала стихать. Почему-то он вспомнил Афганистан, своего первого убитого врага, которого он вот так же, как и Гришина, зарезал ножом. Однако всё, что когда-то было в Афганистане, осталось где-то там вдали. Там он убивал моджахедов безо всякого сожаления, там были враги. Но здесь в Союзе, где человек человеку брат, товарищ и друг…

Павел поднял воротник пальто и снова побрёл по Баумана в сторону вокзала. Вскоре ветер заставил его свернуть в переулок. Он поправил воротник пальто и потёр замерзающие от ветра уши.

«Ты что раскис, — успокаивал он себя. — Этот человек стрелял в тебя. Он убил твою любимую девушку и мать. Чем он лучше моджахеда? Ничем! И тот, и другой хотели убить тебя, но ты оказался более удачливым, чем он».

Успокаивая себя, он незаметно для себя дошёл до железнодорожного вокзала, сел в трамвай девятого маршрута и поехал домой.

* * *

Раздевшись, Лавров собрал всю свою одежду, в которой был в этот вечер в ночном клубе «Арена», сложил в полиэтиленовый пакет и выбросил в мусорный контейнер. Он наполнил ванну горячей водой и лёг в неё, закрыв глаза. Прошло несколько секунд, и он почувствовал, как его тело, ещё недавно сжатое словно пружина, стало потихоньку расслабляться. Павел снова думал, правильно ли он поступил, что убил Гришина, и пришёл к однозначному для себя решению, что он это сделал абсолютно правильно, так как, передав его в руки правосудия, он не мог гарантировать, что возмездие настигнет Гришина.