Воздушный снайпер - [18]
Бискуп развернул листок.
"Дорогие москвичи!.. - говорилось там. - С болью в душе узнали мы об опасности, нависшей над Москвой. Враг рвется к сердцу нашей Родины. Мы восхищены мужеством и упорством воинов Красной Армии, жестоко бьющих фашистов на подступах к Москве... Ваша борьба еще больше укрепляет наш дух, заставляет нас крепче держать оборону Красного Гангута.
На суровом скалистом полуострове в устье Финского залива стоит несокрушимая крепость Балтики - Красный Гангут. Пятый месяц мы защищаем ее от фашистских орд, не отступая ни на шаг.
Враг пытался атаковать нас с воздуха - он потерял сорок восемь "юнкерсов" и "мессершмиттов".
Враг штурмовал нас с моря - он потерял два миноносца, сторожевой корабль и десятки других кораблей...
Враг яростно атаковал нас с суши, но и тут потерпел жестокое поражение. Тысячи солдат и офицеров погибли под ударами гангутских пулеметчиков и стрелков...
В гнусных листовках враг то призывает нас сдаться, то умоляет не стрелять, то угрожает изничтожить до единого...
Напрасны эти потуги. Никогда никому не удастся заставить гангутцев сложить оружие...
Мы научились переносить тяготы и лишения, сохранять бодрость духа в самые тяжелые минуты, находить выход тогда, когда, кажется, нет уже возможности его найти...
Мы научились сами изготовлять оружие, снаряжение, строить под вражеским огнем подземные жилища и укрепления, лечить тяжелораненых... Для нас сейчас нет другого чувства, кроме чувства жгучей ненависти к фашизму. Для нас нет другой мысли, кроме мысли о Родине. Для нас нет другого желания, кроме желания победить...
Родные наши друзья! Затаив дыхание, мы слушаем сводки с боевых фронтов...
Ваша борьба дает нам много жизненных сил, поднимает нашу уверенность в победу.
Мы научились презирать опасность и смерть.
Каждый из нас твердо решил: "Я должен или победить или умереть. Нет мне жизни без победы, без свободной советской земли, без родной Москвы!
Победа или смерть! - таков наш лозунг.
И мы твердо знаем - конечная победа будет за нами".
Закончив читать, Бискуп медленно обвел присутствующих взглядом. В блиндаже воцарилась тишина. А затем раздались голоса:
- Правильно сказано... Одобряем...
- Письмо обсуждают во всех частях гарнизона, - сказал Бискуп. - Позвольте подписать его от вашего имени.
- Согласны! - было ответом.
На уходящих с полуострова кораблях письмо отправили на Большую землю.
...Однажды вечером в блиндаж буквально ворвался Бискуп. Все насторожились: почему он так оживлен. А капитан, размахивая над головой листком бумаги, радостно произнес:
- Товарищи! Вместе с оперативной сводкой передали по радио и ответ москвичей на наше обращение к ним. Он был 13 ноября напечатан в "Правде". Вот его текст. - И начал читать:
"...Пройдут десятилетия, века пройдут, а человечество не забудет, как горстка храбрецов-патриотов земли советской, ни на шаг не отступая перед многочисленным и вооруженным до зубов врагом, под непрерывным шквалом артиллерийского и минометного огня, презирая смерть во имя победы, являла пример невиданной отваги и героизма. Великая честь, бессмертная слава вам, герои Ханко! Ваш подвиг не только восхищает советских людей, он вдохновляет на новые подвиги, учит, как надо оборонять страну от жестокого врага, зовет к беспощадной борьбе с фашистским зверем..."
В ноябре защитники Ханко особенно явственно почувствовали приближение зимы. Усилились холода. Сократился световой день. Участились снегопады. В воронках на летном поле скапливалась и замерзала вода, усложняя и без того изнурительный труд ремонтной команды. И все же крохотный аэродром жил, действовал.
Летчики стали замечать участившиеся заходы на Ханко крупных боевых кораблей из Кронштадта. Конечно, они не знали тогда истинных причин таких визитов. Но предполагали: возможна эвакуация гарнизона полуострова.
С рассвета истребители парами прикрывали морской порт, где находились корабли. Задание было обычное: предупредить появление над базой не только групп бомбардировщиков, но и одиночных разведчиков.
Первыми ушли на патрулирование Геннадий Цоколаев с Иваном Твороговым. Василий Голубев и Дмитрий Татаренко готовились их сменить. Но ждать определенного планом срока им не пришлось: посты наблюдения заметили на большой высоте несколько самолетов, подходящих к внешнему рейду базы. С командного пункта взвилась красная ракета, означавшая - срочно в воздух.
Голубев запустил мотор и прямо со стоянки начал взлет парой. В этот момент на летном поле взметнулось несколько султанов земли. Предотвратить обстрел аэродрома наши артиллеристы уже не могли: у них осталось слишком мало снарядов, на сотню вражеских выстрелов отвечали лишь одним.
"Скорее в небо", - подумал Голубев и, уклонившись влево от разорвавшегося впереди снаряда, оторвал машину от земли. Татаренко отвернуть было некуда: впереди образовались воронки. Гибель летчика казалась неминуемой. Но он не растерялся: убрал газ и прекратил взлет. Несмотря на очередные разрывы, Татаренко успел зарулить получивший несколько серьезных повреждений истребитель в укрытие. А Голубев поспешил на выручку паре Цоколаева - он не раз сам попадал в предельно сложные боевые переплеты и хорошо знал цену такой помощи. Главное - не потерять время.
Аннотация издательства: Во время ночного налета на вражеский аэродром самолет Игната Федоровича Сацука был подбит, летчик смертельно ранен. Однако он делает еще один, четвертый по счету заход, штурман успевает точно сбросить оставшуюся под крылом бомбу. Тяжел был обратный путь. И все же Сацук огромным напряжением воли сумел дотянуть до своего аэродрома и приземлить машину. Он спас и самолет, и экипаж, хотя сам вскоре после посадки умер. Это лишь один эпизод из воспоминаний полковника А. Ф. Калиниченко. Правдиво и ярко рассказывает он о мужестве и боевом мастерстве экипажей полка морской авиации, которым командовал дважды Герой Советского Союза полковник В.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.