Воздушный штрафбат - [110]

Успешно выполнив боевую задачу, передовые штурмовики торопятся домой. Их строй растягивается на несколько километров. Горстке истребителей приходится метаться вдоль колонны «Илов», чтобы прикрыть отставших и защитить слишком вырвавшихся вперед.

В бездонной синеве неба блеснули акульи тела. Немцы! Борис развернулся на противника. Товарищи немедленно повторили маневр командира. Нефедова прижало к креслу — самолет стремительно набирал высоту.

Леня вначале держался рядом с ведущим, а потом вдруг пропал. Борис смачно выругался и дал себе слово пристрелить труса сразу после посадки. Пока же о нем думать некогда. Намечается нешуточная разборка…

Навстречу капитану неслись не менее тридцати истребителей «Фоке-Вульф-190». Если немцы чувствовали свое превосходство, они дрались отчаянно. Когда до «фоккеров» оставалось метров пятьдесят, капитан открыл огонь из двух 20-мм пушек ШВАК. Во встречном бою это страшное оружие. 180 снарядов на каждый ствол. Причем снаряды тяжелее немецких и скорострельность советских пушек вдвое выше, чем у врага. Правда, отсутствие на истребителе Поликарпова нормального прицела часто сводило на нет это преимущество. Но Нефедов оказался так близко перед противником — на расстоянии «пистолетного выстрела», что не мог промазать. Один из истребителей, пораженный огнем его пушек, вспыхнул и сразу исчез из поля зрения.

«Фоккеры» тоже стреляют в ответ. Тело реагирует раньше, чем успеваешь осмыслить происходящее и принять какое-то решение: следуют броски истребителя вправо-влево, и дымные трассы снарядов остаются в стороне. Мимо метеорами проносятся крылатые машины с черными крестами. На помощь Борису уже спешат друзья. Над уходящими на Восток штурмовиками закипает ожесточенное сражение, больше похожее на смертельную грызню враждующих собачьих свор. Нельзя подпустить противника к «Илам», не имеющим хвостового стрелка. Это равносильно предательству друзей. Хотя истребители лично и не знакомы с ребятами из штурмового полка, но, часто наблюдая результаты работы «горбатых»,[158] испытывают к ним искреннее уважение и теплое чувство фронтового товарищества.

Но отстоять штурмовиков не так-то просто — на стороне немцев численное преимущество. Пока две группы «фоккеров» связывают боем горстку «ишачков» и «чаек», несколько десятков стервятников нападают на беззащитные «Илы». Вот один из штурмовиков, волоча за собой дымный хвост, пошел к земле. Загорелся второй, третий…

Еще составители древнеримских руководств по военному искусству рекомендовали при встрече с численно превосходящими силами противника использовать единственное действенное средство обратить в бегство устрашающие глаз легионы — постараться найти и уничтожить вражеского полководца.

Вычислить в группе «фоккеров» их вожака не так уж сложно. На командирской машине отсутствует бортовой номер, зато изображен особый шеврон. Штабная пара держалась чуть в стороне, руководя по радиосвязи действиями подчиненных. Лишь однажды эти двое зашли в хвост отставшему от своих и едва ковыляющему из-за полученных повреждений «ИЛ-2». Они поочередно выпустили по «горбатому» несколько очередей, и сразу крутой горкой вернулись на безопасную высоту. Им незачем долго добивать чрезвычайно живучий «Ил», ожидая, пока он упадет. Особенно, когда вокруг шныряют советские ястребки. Эти двое и так его уже «сбили». Им достаточно было нажать на кнопку стрельбы, чтобы скомутированный с пушкой фотокинопулемет зафиксировал их победу на кинопленку. Именно таким образом имеющие определенные льготы в подтверждении побед эксперты люфтваффе ставят рекорды по количеству сбитых самолетов.

Догнать на вертикали новейший немецкий истребитель на стареньком И-16 невозможно. Тогда Борис делает так, чтобы немецкий командир со своим ведомым обратили на него внимание. Он снижает скорость и начинает слегка покачивать самолет, будто «ковыляя». Как когда-то — на липецких тренировках со своим немецким инструктором, — изображая подраненную птицу.

Немцы немедленно клюнули на наживку и, словно пара стервятников, спикировали на легкую добычу. Требовалось проявить железную выдержку, чтобы выждать, пока несущаяся на тебя пара прекрасно вооруженных машин приблизится настолько, чтобы можно было различить зрачки глаз их пилотов. Когда этот момент настал, Борис резко развернулся и дал длинную очередь по головному «фоккеру», израсходовав на залп остаток боеприпасов. Нефедов видел, как снаряд пробил фонарь вражеского самолета и взорвался в кабине. Одним немецким асом стало меньше. Но за эту жизнь русский должен был заплатить своей. На безоружный «ишачок» с разных направлений набросились шесть Fw-190.

Борис спикировал к земле и начал крутиться. Это была пляска отчаяния. Трудно на что-то рассчитывать, когда друзья, прикрывая штурмовики, ушли далеко на Восток, а против тебя — шестеро головорезов, намеренных отомстить за смерть своего командира.

Два немца, чтобы не проскочить вперед русского, уменьшили скорость и открыли по нему огонь. Борис опустился пониже в кресле, пряча голову за бронеспинку. Один снаряд взорвался рядом с крылом, оторвав от него кусок элерона. Второй прошел впритирку с кабиной.