Воздушные замки. Соперники - [38]

В таком оптимистическом настроении Сан-Марино позвонил Алвару и велел ему заняться переоформлением собственности, юридически числящейся за Гонсалой.

— Это приятное поручение. Выполню его с удовольствием! — ответил тот.

А тем временем Гонсала тоже позвонила своему адвокату, и он, услышав, о чем идет речь, насторожился:

— Вы можете подробнее рассказать, что это за бумаги, которые муж попросил вас подписать?

— Нет, я их пока не видела. Но он говорил, что в свое время записал на мое имя какую-то недвижимость, чтобы уйти от налогов. Вероятно, теперь ему надо оформить все это на себя.

— Если сеньор Сан-Марино что-то приобретал на ваше имя, вы должны были ставить свою подпись на соответствующих документах. Неужели вы не помните, какая именно собственность там фигурировала?

— Нет, не помню. Я подписывала много разных бумаг, но никогда в них не вникала. Я доверяла мужу, а он говорил, что делает все на благо семьи, ради наших детей я ради моего же блага.

— Но теперь вы ни в коем случае не должны подписывать ничего без моего ведома! Как бы муж вас ни уговаривал. Поймите, это очень важно. Не исключено, что вы, сами того не зная, уже сейчас являетесь собственницей огромного состояния, и вам не надо ничего выпрашивать у мужа. Пообещайте мне, что проявите стойкость, не поддадитесь на его уговоры. А я тем временем наведу справки о принадлежащей вам собственности.

— Не беспокойтесь, я теперь буду смотреть в оба, и Сан-Марино не удастся обвести меня вокруг пальца! — уверенно заявила Гонсала.

Глава 11

У Арналду была привычка начинать рабочий день с планов на предстоящий вечер. Он звонил какой-нибудь своей знакомой, договаривался с ней о встрече и лишь, затем приступал к работе. А в предвкушении приятного свидания и дело спорилось легче, и время пролетало быстрее.

Следуя этой привычке, он с утра позвонил Бетти и пригласил се к себе домой.

— Мы могли бы сразу пойти в ресторан, но мне хотелось бы немного развлечь маму. Ей сейчас одиноко, а тебя она всегда рада видеть, Не возражаешь, если мы проведем некоторое время в обществе моей мамы?

Бетти, конечно же, не возражала. Наоборот, она с удовольствием поехала к Гонсале.

А вот Арналду внес небольшую поправку в свой первоначальный план, позволив себе еще одну мимолетную шалость. В тот день Сан-Марино рано уехал из редакции, поручив Арналду обязательно дождаться какого-то важного звонка и ответить на него. Но время шло, а звонка все не было и не было. Журналисты один за другим стали расходиться ню домам, и тут Арналду осенило. Он попросил Зезе немного задержаться после работы и, отпусти в домой секретаршу Сан-Марино, переместился в отцовский кабинет. Потом позвал туда Зезе. Редакция к тому времена совсем опустела, и теперь уже ничто не мешало Арналду предаваться любовным утехам с Зезе прямо в служебном кабинете Сан-Марино.

Долгожданный звонок между тем прозвучал, Арналду на него ответил, но и после этого домой не поспешил.

— Мне еще никогда не доводилось заниматься любовью в редакции, да еще и в кабинете отца, — говорил он Зезе. — Признаюсь, меня это дополнительно возбуждает!

Он так увлекся, что забыл и о Бетти, и о матери, которую собирался развлечь.

А Бетти, проговорив с Гонсалой несколько часов, покинула дом Сан-Марино, несолоно хлебавши. Настроение было прескверным, домой идти не хотелось, и, как всегда в трудную минуту, ноги сами привели Бетти к Раулу.

Он был дома один и весь вечер, так или иначе, думал о Бетти. Накануне ему позвонили из популярного дамского журнала и предложили принести несколько фотографий Бетти, чтобы одну из них напечатать. Раул обрадовался, отобрал лучшие снимки и позвонил Бетти, собираясь обрадовать и ее. Но Онейди сказала, что Бетти можно найти в доме Сан-Марино. Раул, естественно, звонить, туда не стал.

По дороге домой он зашел в бар Тиао. Тот из вежливости спросил как дела. Раул молча вынул из папки фотографии Бетти и разложил их на стойке бара перед Тиао.

— Нравится? — спросил он. — Это моя фотомодель. Элизабети Монтана. С ее легкой руки я скоро стану знаменитым фотохудожником.

— Красивая девушка! — восхищенно произнес Тиао.

Раул хотел положить снимки обратно в папку, но Тиао попросил его:

— Можно, я еще ими полюбуюсь, пока ты будешь пить свое пиво?

— Любуйся. Я сегодня, как никогда, великодушен, — приняв величественную позу, произнес Раул.

Когда же он пришел домой и стал рассматривать фотографии, то не обнаружил среди них одной, причем самой лучшей, которую предполагал опубликовать в журнале.

Он решил, что случайно оставил ее в баре, и отправился туда снова, но Тиао его огорчил:

— Нет, я отдал тебе все, что ты мне показывал.

— Но может, она упала на пол, а ты не заметил? Посмотри внимательно под стойкой.

— Да ничего тут нет. Наверное, ты забыл ее в редакции, — сказал Тиао.

— Нет, она лежала первой в стопке, — возразил Раул. — Я даже помню, как ты держал ее в руках.

— Ну не знаю, куда она могла подеваться, — развел руками Тиао. — Поищи хорошенько дома, вероятно, она там затерялась.

Раул перевернул весь дом, но фотография как в воду канула.

Он и предположить не мог, что на самом деле Тиао попросту украл ее — для каких-то своих одному ему ведомых целей.