Война за проливы. Призыв к походу - [28]

В итоге сербские король и королева, ставшие жертвами государственного переворота, были захоронены на территории Воеводины, в настоящее время (до Первой Мировой войны) входящей в состав Австро-Венгрии. Я понимаю, что проавстрийская позиция покойного короля для сербов была крайне непатриотичной, а королеву Драгу любили не больше, чем чертовку на метле, но зачем же было потрошить саблями ее уже мертвое тело и отрезать груди этой немолодой женщине? У того, кто это сделал, по моему мнению, крыша изначально съехала на разных садомазохистских сексуальных извращениях. Мы, бойцы невидимого фронта императора Михаила, стараемся не вкладывать в свои акции ничего личного, заботясь только об их эффективности, и для меня такой разгул мстительных эмоций кажется африканской дикостью.

Впрочем, на этом та история отнюдь не заканчивается. По итогам переворота на сербский престол взошел пророссийски ориентированный король Петр Карагеоргиевич, который был крайне благодарен заговорщикам за свое возвышение. И все бы хорошо, да только несет от той истории душком, как от выгребной ямы. Впрочем, Драгутин Димитриевич от каких-либо высоких постов отказался наотрез. Однако, как говорили тогда в Сербии, «…никто нигде его не видел, но все знали, что он делает всё…». С 1903 года по 1905 год служил в Военной академии в качестве преподавателя тактики. Наверное, обучал кадетов тому, как правильно осуществлять вооруженные перевороты. Затем вернулся в Генеральный штаб, откуда его откомандировали для продолжения образования в Берлин, и уже оттуда он приехал в Россию. В Санкт-Петербурге изучал опыт русской армии, полученный за время скоротечной войны в Корее. Лично знаком с генералом Бережным, которого считает образцом офицера и патриота. По возвращении в Сербию, с сентября 1906 года по март 1907 года, капитан Димитриевич продолжал свою службу в Генштабе. Затем занял должность помощника начальника штаба Дринской дивизии, в которой пребывает и по сей день.

Это, так сказать, официальная страница биографии этого человека. В неофициальной своей ипостаси Апис является членом тайной националистической сербской организации, которая позже станет известна под названиями «Черная рука» или «Единство или смерть». Цель у этого сборища масонов-карбонариев абсолютно нереальная и, я даже бы сказал, идиотская. Это надо было додуматься до идеи объединить всех южных славян в одно государство; при этом Сербии отводилась такая же роль, как и Сардинии при процессе объединения Италии. Тут надо отметить, что несмотря на то, что в общих чертах идеи заговорщиков осуществились после первой мировой войны, ничем хорошим это не кончилось. Все мы, пришельцы из будущего, помним, с каким грохотом в начале девяностых распалась Федеративная республика Югославия и какого количества крови, горя и слез этот распад стоил ее народам. Заставить жить в одном государстве на дух не переносящих друг друга сербов, хорватов, словенцев и македонцев (которые на самом деле есть западные болгары), а также албанцев, которых на территории будущей Югославии тоже хоть отбавляй — это куда хлеще, чем запрягать в одну телегу строптивого коня, трепетную лань, лебедя, рака и щуку.

Впрочем, император Михаил высказался по этому поводу вполне определенно. Никаких поползновений сербов в сторону Македонии, которой уже уготована судьба западной Болгарии, допускать ни в коем случае нельзя, и в то же время для них должны быть открыты направления для экспансии в сторону Боснии, Герцеговины, Хорватии, Словении и побережья Адриатического моря. Пусть там проявляют свои таланты, примучивают албанцев и босняков, а также с незапамятных времен ориентированных на Европу хорватов и словенцев. По моему мнению, стоило бы дать этим областям нынешней Австро-Венгрии полную независимость, превратив их в карликовые государства, и пусть выживают как хотят; но, видимо, у Михаила свои резоны отдать эти территории под власть Белграда. Наверное, это для того, чтобы сыр, всунутый нами в мышеловку, казался сербам особенно жирным. Чем бы сербское дитя ни тешилось, лишь бы оно не подралось с другим, не менее капризным, болгарским дитем. Ссора между сербами и болгарами будет в радость только нашим врагам, и мы всеми силами намерены ее предотвратить.

Официальные переговоры с королем Петром Карагеоргиевичем и его министрами, представляющими явную власть, проведет наш министр иностранных дел Петр Дурново, который как раз сейчас заканчивает свои дела в Афинах. А вот неофициальные переговоры с главой тайной власти, этим самым Димитриевичем-Аписом, придется вести уже мне, на что в моем распоряжении имеются особые полномочия. Дед по своим каналам начал готовить этот визит еще с полгода назад, и вот теперь, когда мои верительные грамоты подтверждены, мне предстоит довольно нелегкий разговор. И хоть в случае осложнений я смогу в одно касание без звука убрать этого Аписа и без всяких подозрений покинуть ресторан и сам Белград, такой исход нашей встречи будет провалом моего задания. Поэтому придется собрать в кулак всю волю и самым убедительным образом улыбаться человеку, который лично мне категорически неприятен. Ну ничего — не стошнило три года назад, когда ручкался с Джейкобом Шиффом и так называемым полковником Хаусом, думаю, что не стошнит и сейчас. Тем более что там были настоящие, отборные вражины, на которых клейма негде было ставить, а тут — всего лишь большой ребенок, не наигравшийся в заговорщиков и одержимый очередной завиральной идеей слепить большое государство из того, что валяется под ногами. К такому можно и нужно проявлять снисхождение, в отличие от тех же представителей мировой закулисы.