Война за проливы. Призыв к походу - [27]

— Погодите, батоно Мишико, — с задумчивым видом произнес Коба, — вы мне так до сих пор не объяснили — для чего вообще нужна эта Дума? Лично я не вижу от нее никакой пользы, за исключение декоративного оформления вашей монархической системы.

— Ну, — с серьезным видом ответил Михаил, — декоративная функция у Думы будет, но только ею дело не ограничивается. Россия — огромная страна, и управлять ею одному человеку, сидящему в Готической библиотеке Зимнего дворца, с каждым днем становится все сложнее. Необходимо дать народу почувствовать свою причастность к государственному управлению, необходимы надежные помощники на местах, необходима площадка для дискуссий, а также орган, которому можно было бы делегировать рутинные, не требующие творческого подхода, функции по управлению государством…

— Так значит, Михаил, — спросила Ирина, — государственная Дума в вашей трактовке будет не высшим органом политического управления, а чем-то вреде спинного мозга, который и думать-то не умеет, а только рефлекторно реагирует на различные раздражители?

— Скорее всего, вы правы, — кивнул император, — высшую власть в государстве я оставляю за собой, а следовательно, планируемый парламент ею быть никак не может. Пока функции его будут весьма ограничены, а потом будет видно. Но все это будет иметь смысл начинать прямо сейчас только в том случае, если товарищ Коба согласится с моим предложением создать на основе своего Общества лейбористскую партию и возглавить ее хотя бы до тех пор, пока он не перейдет на должность Великого Канцлера…

— Да ладно, черт с вами, батоно Мишико, — сказал Коба, — я согласен на ваше предложение возглавить Лейбористскую Партию России, ибо не далее как несколько минут назад сам спрашивал у вас о новом назначении. Но при этом я сразу предупреждаю, что непременно поговорю на эту тему с товарищем Ульяновым-Лениным, и окончательное решение приму только по завершении того разговора.

— Разумеется, дорогой Сосо, разумеется, — согласился император, — но, кроме товарища Ульянова, рекомендую вам посоветоваться с таким надежным и проверенным товарищем как ваша собственная супруга. Она вам дурного не подскажет. А теперь, когда весь чай выпит, а вопросы решены, давайте разойдемся в разные стороны, ибо каждому из нас сегодня предстоит еще множество дел. Прошу меня извинить, но нам с Мари пора. До следующей встречи.

С этими словами император поднялся на ноги и, взяв под руку супругу, удалился вон. Следом встала и вышла чета Джугашвили, умолкла музыка, а писаные красавицы, только что исполнявшие обязанности музыкантш и официанток, принялись наводить в японской гостиной такой порядок, будто тут никогда и не проходила никакая чайная церемония. Это тоже японский обычай, который с собой в Россию принесла дочь микадо, вышедшая замуж за русского императора.

26 февраля 1908 года. Полдень. Сербия, Белград, улица Скадарская дом 32, отдельный кабинет ресторана «Два оленя».

Капитан ГУГБ и георгиевский кавалер Николай Арсеньевич Бесоев.

Человека, с которым я должен встретиться по поручению императора Михаила, зовут капитан Драгутин Димитриевич, сербская армейская кличка Апис (то есть в переводе с древнеегипетского языка «Бык»). Когда я впервые услышал об этом человеке, такое прозвище меня немного насторожило, ибо у нас быком обзовут только того человека, который по жизни проявляет тупость, упрямство и при малейшем поводе тут же нарывается на конфликт. Потом, листая ориентировку, составленную на этого персонажа людьми Деда (Тамбовцева), я понял, что мои первоначальные дурные предчувствия были не напрасны.

Драгутин Димитриевич родился в Белграде в 1876 году, то есть за год до войны за освобождение Болгарии. Рано потерял родителей и воспитывался в семье старшей сестры Елены. Клички своей удостоился еще в гимназии за большой рост, массивную фигуру и буйный характер. В 1896 году окончил низшую школу Белградской военной академии и получил чин подпоручика. Два года служил в 7-м пехотном полку, после чего был принят уже в высшую школу той же Белградской военной академии. Я даже представляю себе причины столь стремительной карьеры. Полковому командованию проще было направить талантливого засранца на учебу, чем терпеть у себя в полку его художества. Впрочем, быть может, я преувеличиваю, потому что учился подпоручик Димитриевич военному делу самым настоящим образом и окончил высшую школу с превосходными отметками, за что сразу же после выпуска был произведен в чин поручика и взят в Генеральный штаб.

А вот потом начинаются чудеса в решете. В 1901 году Димитриевич вместе с несколькими другими молодыми офицерами участвовал в покушении на непопулярного в Сербии короля Александра Обреновича, придерживавшегося проавстрийской ориентации. И хоть покушение провалилось, поручик Димитриевич не только избежал уголовного преследования, но даже не подвергся никакому дисциплинарному взысканию. Более того, два года спустя, когда те же патриотически настроенные офицеры провернули уже удавшееся покушение на все того же короля Александра Обреновича и его жену королеву Драгу, наш герой был уже в чине штабс-капитана. Та история пестрит леденящими душу подробностями произошедшего. Короля и королеву нафаршировали свинцом и изрубили саблями, после чего их изуродованные обнаженные трупы были выкинуты в дворцовый сад, где и провалялись три дня. Вместе с королем и королевой тем же жестоким образом были убиты премьер-министр и министр обороны. История не упоминает о том, что стало с охранявшими короля гвардейцами, но очевидно, что их тоже того… привели к общему знаменателю, ликвидировав их вместе с остальными. Правда, и Драгутин Димитриевич, получивший во время этого дела три револьверных пули, смог выжить только благодаря своему «бычьему» здоровью.