Война времен - [162]

Герман изменился в лице. Глаза его влажно заблестели, и он заходил по квартире печально и ласково дотрагиваясь до каждого предмета. Марк-Сон вышел из домашнего «дендрария» вслед за ним. Увидев столь неадекватную реакцию человека, он забеспокоился. Мельсимор сел в кресло, его мысли по-прежнему были далеки от реального мира.

«Вот почему она целыми днями пропадала в лесу… А я-то думал, что она там встречалась с кем-то… думал, что она лазутчица…»

— Я попрошу тебя никому не говорить об этой лаборатории и о том, что находится внутри неё, — молвил Марк-Сон.

— Даже Цер-Беру?

— Ему тем более.

— Но почему? Ведь эта заслуга перед наукой и землянами может спасти жизнь Зей-Би!

Торн отрицательно покачал головой.

— Старейшины всё равно не откажутся от своего плана. Только если Зей-Би будет на Земле, возможно, вионийский совет согласится рассмотреть вопрос об амнистии.

— А причём тут тогда Цер-Бер?

— Как причём? — усмехнулся тот. — Ведь это Цер-Бер организовывает спасательную акцию…

— Ну и что? — всё ещё не доходил до Германа смысл слов собеседника.

— Как ты думаешь, стал бы он спасать сэли, зная, что старейшины склонны помиловать её и ставить этим самым себя под удар?

— Ты прав, — наконец понял человек. — Ведь «Первейшему» нужен только «Центури», а Зей-Би, зная, что её помилуют, никогда не согласится, чтобы корабль перешёл в его распоряжение…

Друзья решили закрыть домашний «оазис» и во избежание неприятностей, забыть на время о его существовании.

Минула ещё одна неделя. Мельсимор постиг азы науки об «Управлении силой человеческого разума». Он научился контролировать свои поступки, принимать и посылать экстрасенсорные импульсы, с помощью биологической энергии передвигать не очень тяжёлые предметы, оборонять своё тело и разум от чужеродных вредоносных влияний, а также некоторой технике собственной умственной атаки на противника. Самым главным же достижением его учёбы было приобретение способности управлять своими чувствительными рецепторами.

Наступил долгожданный день отбытия. Время взлёта было назначено на полдень. Было одиннадцать часов утра, когда Герман, надев свою новую форму, комбинезон солдата, подошёл к отражателю и был приятно удивлён переменой в своём облике. Осанка атлетического тела, волевые черты лица, проницательный взгляд, выражающий умудренность и спокойствие уверенного в себе человека.

Прежде чем отправиться на космопорт, он должен был зайти к своему наставнику, чтобы получить последние напутствия. В последний раз окинув взглядом своё пристанище, он вышел и направился к лифту. Через считанные секунды он был уже в фойе военного корпуса. Прежде чем выйти из лифта, Герман надел на голову шлем с солдатской эмблемой, чтобы скрыть от окружающих свою личность.

Спустя двадцать минут Герман был уже в резиденции «Первейшего».

— Добро пожаловать, гомоген Герман, — поприветствовала его сэли, открывшая дверь. — «Первейший» ждёт вас.

Он отдал ей свой головной убор и быстрыми шагами направился в комнату. Цер-Бер неподвижно восседал на своём троне.

— Приветствую тебя, учитель, — склонив голову в знак почтения, поздоровался человек мысленно с «самым первым».

— Здравствуй, Мельсимор. Я недавно говорил с Лар-Соном. Всё готово к отбытию.

— Будут ещё распоряжения, учитель?

— Да, только не распоряжение, а предостережение…. Если встретишься там с доктором Лораном, не вступай с ним в открытый бой. Я не знаю этого гомогена, но по твоему рассказу понял, что его разум намного превосходит твой. Сойдясь с ним в поединке разумов, ты можешь проиграть, а мёртвым ты никому не сможешь помочь…

Герман пообещал учителю сделать всё от него зависящее, чтобы избегнуть противоборства, и, попрощавшись, торопливо направился в космопорт. Вся команда была уже на борту корабля.

— Почему вы опоздали, солдат… — стоящий у шлюза лейтенант посмотрел на форму Германа.

— … Олд-Вен? — прочёл тот отличительный значок с именем, прикреплённый к груди солдата.

— Объясниться прямо сейчас? — Мельсимор надвинул забрало и изменил голос, дабы геноконцентрат Гор-Ди, лейтенант с экспедиционного корабля «Центури», не узнал его.

— Ладно…. Разберёмся потом. Проходи и садись на своё место, — строго посмотрев на солдата, скомандовал тот.

Герман присоединился к солдатам.

— Что так долго? — спросил Марк-Сон, который также был в рядах простых солдат.

— Потом расскажу, — не снимая шлема, бросил Герман и, сев в свободное кресло, пристегнул ремни безопасности.

— До старта осталось десять секунд, — известил бортовой компьютер, голос которого прозвучал во всех микродинамиках корабля. — Девять… восемь… семь….. один… Пуск! — и лёгкая вибрация засвидетельствовала о взлёте военного корабля.

Прошло четверть часа.

— Анабиотические камеры готовы, — известил голос бортового компьютера из динамиков.

Геноконцентраты расстегнули ремни и, встав со своих кресел, зашагали в направлении анабиотического отсека. Герман подождал, чтобы все солдаты вышли из салона. Последним из них был Марк-Сон.

— Смотри, ничего не перепутай! — дружески похлопав человека по плечу, сказал торн.

Мельсимор кивнул. Он подождал, чтобы все солдаты и экипаж корабля уснули под анабиозом, и только тогда направился в рубку управления.