Война времен - [129]

— Отец, — обратился он к старику, шедшему с ним по длинному лабиринтообразному коридору, — что ты скажешь, если я выкажу тебе своё желание заняться исследованиями, как и ты? — посмотрев на старика, спросил Мартин.

— Что я скажу? Скажу, что буду рад тебя видеть в нашем центре.

— Спасибо! Я так боялся, что ты мне откажешь. Вот уже несколько дней хотел попросить тебя, да вот никак не мог решиться…

— Что плохого в том, что человек стремится познать истину, многозначительно изрёк новоиспечённый отец.

— Тогда я зайду к тебе завтра? — радостно спросил сын.

— Да хоть сейчас! — засмеялся криптониец.

Отец и сын направились в отсек исследований и экспериментов. Мартин не догадывался, что отец в душе был не таким, каким он всячески старался показаться сыну. С жестокостью, бездушным хладнокровием доктора Джоханса не могло сравниться ни одно живое существо во всей вселенной. Тем не менее, Мартину эта ипостась отца была неизвестна. Юноша даже не подозревал, что его отец в своём исследовательском центре занят не столько научными исследованиями, сколько пытками и насилием. Боль и муки пленных, в частности, геноконцентратов, доставляли старику удовольствие. Он наслаждался их неистовыми криками и страхом. Конечно же, время от времени он проводил эксперименты, изучая неизвестную для него расу, но его страстью было упиваться страданиями других.

Доктор Джоханс Лоран, встав у кодового замка двери исследовательского отсека, положил правую ладонь на датчик. Тонкая полоса света прошла по датчику, перепроверяя каждый маленький штрих его ладони. Компьютер, удостоверившись в том, что это была рука именно доктора Джоханса, открыл дверь. Они медленно обходили помещения этого сектора и старик, останавливаясь около каждой двери, стал объяснять значимость приборов в комнатах. Чем дальше они продвигались, тем меньше юноша понимал назначение всей этой аппаратуры, да и всего центра. Он стремился понять логику пристрастия новоявленного отца к жестоким «опытам».

— Зачем ты их пытаешь, отец? Не легче ли будет просто перебить всех пленных? — спросил как-то Мартин.

— Понимаешь ли, сынок, я не убийца, а доктор-исследователь. То, что тебе кажется пытками, я именую экспериментами.

— По-твоему, вырвать глаз у пленного, находящегося в сознании — это научный эксперимент? — пытался молодой человек нащупать в этой заскорузлой, дремучей душе зачатки жалости и милосердия.

— Конечно же, да! — воскликнул старик. — Ведь этих человекообразных существ я встретил впервые. Прежде я даже не знал об их существовании.

— Если ты встретил их впервые, не лучше ли было бы… наладить с ними контакт… подружиться с ними? — предложил Мартин.

— Подружиться?! — разозлился доктор Лоран. — Разве ты забыл, что они прилетели на нашу планету, чтобы уничтожить нас? — попытался он освежить память сына.

Юноша промолчал.

— Когда кто-то пытается разрушить твой дом, твой мир, понятия о дружбе, доброте, милосердии летят к чёрту, остаётся одно — уничтожить их, — указывая в сторону одного из пленных, пылко разглагольствовал криптониец.

«Врагу пощады нет, не надо жалеть никого. Если ты не уничтожишь, то уничтожат тебя» — таковы были уроки, преподанные доктором Лораном. К жестокости, с которой он обращался с пленными, Мартин стал относиться как к неизбежной, неотвратимой реальности… как свыкаются с будничной обыденностью. Увы, юноша со временем стал не только зрителем, но и соучастником планирования методов пытки. Безусловно, доктор Лоран поощрял его интерес, но, порой приглядываясь к нему, даже этот закоренелый каннибал с научным реноме пугался того монстра, который угадывался в его питомце.

Мартин стал вести дела в исследовательском центре, занимаясь не исследованиями, а пытками, оставив «научную мишуру», как он выражался, на попечении наставника.

Но медленное разрушение души, незамечаемое, неуследимое в угаре дневных «опытов» с криками и стонами жертв, дало о себе знать кошмарными видениями по ночам…. Вот уже третью ночь один и тот же сон будил его, лишая покоя. Образ неизвестной женщины, молящей его о помощи, преследовал Мартина по ночам.

Кто была эта особа с зелёными глазами? Почему она просила его о помощи? И самое странное в этом сне было то, что Мартин не помнил эту незнакомку, но смутно чувствовал, что знал её и довольно хорошо.

Ещё одна ночь, ещё один кошмар, он проснулся в холодном поту и больше не смог уснуть. Дождавшись с нетерпением шести часов утра, юноша оделся и, выйдя из своей комнаты, направился в исследовательский центр.

— Ты уже здесь?

Он и не заметил вошедшего в комнату доктора Джоханса. Мартин, облокотившись, сидел в кресле и уставился отсутствующим взглядом куда-то в пространство. Его мысли были всецело поглощены кошмарным видением.

— Я с тобой говорю, Мартин! — повысил старик голос и он встрепенулся.

— А?…Что?… — оглядевшись по сторонам, растерянно спросил Мартин.

— Ты неважно выглядишь. Ты плохо себя чувствуешь? — участливо спросил отец.

— Нет, со мной всё в порядке.

— Ой ли? — не поверил доктор.

— Что у нас намечается сегодня? — встав с кресла, Мартин переменил тему. Вернее, не что, а кто? — поправил он себя.