Война с Альянсом - [44]

– Можно считать, что мы предварительно договорились? – протянул мне руку посол.

– Вы не назвали имя этого человека, – пожал я руку послу.

– Госпожа Хорева, бухгалтер вашего предприятия, – буднично произнес посол.

– Ей хватит пяти суток, чтобы покинуть территорию Российской империи? – уточнил я. – Учтите, ее липовые документы, в которых она выдает себя за другую, ей не оставят.

– На нее уже оформлен дипломатический паспорт Британии, – развел руками посол.

Наверное, мне стоило поторговаться, чтобы получить еще какой-нибудь бонус. Правда, сомневаюсь, что Чарльз мог интересное предложить. Понятно, деньги, материальные ценности в виде украшений, машин или чего подобного меня не заинтересуют, наоборот, могут оскорбить. Информацию же посол не предоставит, тогда уже он сам окажется у меня на крючке. Впрочем, мог бы и дезинформировать, с него станется.

– Если привезу данную особу через час к воротам вашего посольства, то сможете ее встретить? – поинтересовался я, мысленно прикинув, что тянуть нет смысла.

– Был бы рад такой оперативности, – выдохнул Чарльз, вероятно, до последнего момента не веря, что я пойду ему навстречу. – Да, еще одно: примерно через три недели не отправляйте свои товары морским путем. Корабли, идущие под флагом Российской империи, будут задерживаться, при сопротивлении – уничтожаться, за исключением туристических. Если же судно пойдет под флагом Тартарии, то его пропустят.

– Если флаг Тартарии и будет на том или ином судне, то обязательно рядом с российским стягом, – усмехнулся я. – А кто на море и на суше будет править бал – посмотрим.

Обменялись еще парой любезностей, в том числе затронули ожидаемый приезд императрицы. Сэр Гардинг попросил включить его в список приглашенных на торжественный прием. Я-то о таком событии еще ни сном ни духом, но пообещал подумать.

– Сами понимаете, тут не все от меня зависит, думаю, Ольга Николаевна не откажется видеть посла Британии, – обтекаемо ответил, а потом попрощался.

Дворецкий меня сопроводил до охранителей, которые дожидались в беседке и при моем появлении синхронно поднялись с мест. Мазнул взглядом по полным бутылкам с вином, несъеденной пище, которую предлагали господам офицерам, и остался доволен. В доме врага не есть ни куска хлеба!

– Поехали, – коротко кивнул в сторону автомашины.

Не говоря ни слова, прошел и сел рядом с успевшим опередить меня подпоручиком, который уже завел двигатель.

– Ваше высокопревосходительство, куда едем? В резиденцию императрицы? – спросил меня Василий Петрович.

– Планы изменились, возвращаемся в контрразведку, – сказал я, а сам обдумываю разговор с послом.

Осталась после нашей беседы какая-то недосказанность. Гардинг выполнял свою работу и почти не высказывал собственного мнения. Ему отдали такое приказание, и он его исполнил. Удачно? Хм, думаю, не слишком. Основной вопрос остался нерешенным, наоборот, я дал понять, что поставки по контрактам в любой момент могу прекратить. А с другой стороны, на что они могли рассчитывать? Мол, я ради наживы закрою глаза и врагам буду лекарства поставлять? Конечно, это не очень-то соответствует врачебной этике, больным следует оказывать помощь независимо от национальности и подданства. Однако могу спрогнозировать, что нам и на нужды внутри Российской империи тех же антибиотиков не хватит, если начнутся полномасштабные военные действия…

– Иван Макарович, прибыли, – отвлек меня от раздумий подпоручик. – Какие будут указания?

– Минут через тридцать отвезем к воротам посольства одну даму, – потер я щеку. – Пока не передадим англичанам, ее следует охранять, недоразумения ни к чему. Несколько охранителей из моей усадьбы привлеките и одну машину в сопровождение, – подумав, приказал я.

Не удивлюсь, что англичане могут устроить провокацию. Какой-нибудь их репортеришка сфотографирует наш кортеж, а наемный убийца Хореву прикончит, чтобы на нас подумали и объявили на весь мир этакими зверями, приложив доказательства в виде фотоснимков. Впрочем, маловероятен такой исход событий, но и обезопасить себя лишним не будет.

Не успел выбраться из машины, как у крыльца остановилось авто Анзора, и мой начальник контрразведки вышел из него и направился ко мне.

– Иван Макарович, рад видеть, – устало сказал мой друг.

– Взаимно, – пожал я ему руку. – Выглядишь усталым и расстроенным. Случилось чего?

– Три девки за три дня пропали, – вздохнул он. – По городу слухи про маньяка поползли. А эта гнида не оставила никаких зацепок. Глеб Сидорович тоже ни единой улики не обнаружил. Топчемся на месте и тыкаемся наугад, как слепые котята!

– Никто ничего не видел и не слышал? – уточнил я.

– Уже отыскали бы мерзавца, – поморщился Анзор.

– Значит, правильно решил, – больше для себя произнес я.

– Это ты про что? – нахмурился Анзор.

Мой друг редко переходит на «ты», подчеркивая, что уважает, а если и проскакивает такое обращение, то это говорит о его усталости. Правда, практически ни разу он ко мне так не обратился при ком-то из посторонних. Вот и сейчас мои охранители на почтительном удалении, но вижу, что напряжены и ситуацию отслеживают.

– Поступило предложение: за сведения о том, кто дам легкого поведения похищает, отдать одного нашего арестованного. Догадываешься, о ком речь?